16 лошадей

– В качестве школы верховой езды. – В коридоре хлопнула дверь – наверное, пришел ее супруг. – Мы… мы хотели, чтобы местные ребятишки могли кататься на лошадях, как и мы когда-то.

– Вы катались в детстве? – спросила Купер, и Луиза радостно закивала.

– Чарли катался, а я, знаете ли, немного боялась.

– Боялись лошадей? – удивленно переспросил Алек.

– Нет, не самих животных, они всегда казались мне очень милыми, – немного подумав, ответила Луиза. – Я боялась езды – лошади для меня слишком высокие, слишком сильные. Ехать на живом существе, это… – Она с улыбкой пожала плечами. – Мне нравится помогать детям, но сама я кататься не люблю. А вот Чарли… Видели бы вы его в семнадцать лет! До сих пор помню, как он скакал ко мне верхом через поле. Мы с ним выросли вместе и были просто друзьями, но когда я увидела его на коне, то поняла, что люблю его. И это место, оно… – Луиза никак не могла подобрать нужные слова. – Оно имело для нас очень большое значение.

– Что скажете насчет лошадей? Как все складывалось до происшествия? – поинтересовался Алек.

– Они просто чудесные, они… – оживилась Луиза.

– Я имел в виду, как у них обстояли дела в плане здоровья?

– Мы старались поддерживать их в хорошем состоянии, – ответила хозяйка уже без прежнего энтузиазма.

– Клиенты на что-нибудь жаловались?

– Бывало, – со вздохом сказала она. – К этому… к этому просто надо привыкнуть. Я раньше работала учителем в школе, ушла только в прошлом году. – Луиза выдавила улыбку. – Когда имеешь дело с людьми, всегда найдется кто-то недовольный.

– Вы заботились о них, – сказала Купер. – Поэтому и накачали, верно?

– О чем это вы?

– Дали им успокоительное.

– Да, все так, – закивала Луиза через пару секунд.

– Какого эффекта вы хотели добиться, миссис Элтон? – задал вопрос Алек. – Чтобы они совсем вырубились или…

– Просто чтобы успокоить, – ответила Луиза. – Во время салюта они пугаются, а процедура… она вполне безопасна.

– Вы сами дали им лекарство?

– Нет, я не умею делать уколы. Вызывали ветеринара.

– Кого именно?

– Кейт. Фамилию не припомню.

Записывая информацию в блокнот, Алек ощущал на себе взгляд миссис Элтон.

– И вы узнали о пропаже лошадей только утром, так?

– Да.

– Не заглянули к ним вечером, когда вернулись после фейерверка?

– Нет, так поздно мы в стойло не заходим.

– Разве это так трудно? Они же прямо у входа.

– Раньше у нас не было никаких проблем. – Ее длинные ногти с потрескавшимся голубым лаком впивались в мягкую ткань белого халата. – Зачем вы об этом…

Купер поставила свою чашку на стол.

– Он задал такой вопрос, потому что удивился, с чего вдруг заботливая хозяйка, которая даже потратилась на успокоительные, не проверила, все ли хорошо у ее лошадей.

– Вы обратились с заявлением в страховую еще до разговора с полицией, – сказал Алек. – Как же так вышло?

Глава 22

Луиза Элтон все отрицала: мол, не знаю, что вам сообщили в страховой и что вы услышали на записи, но я не подавала никаких заявлений. Она просто хотела узнать об условиях выплат, так, на всякий случай, потому что услышала о пропаже лошадей от других хозяев. Зачем зря поднимать тревогу, если животных уже не вернешь? А вот крыша над головой им с мужем все равно нужна.

– Понимаете, моя семья всегда старается делать как лучше.

– Какая семья? – спросила Купер, и Алек повернулся в ее сторону.

Ни он, ни владелица конюшни не поняли вопроса.

– Ваши отец с матерью или семья мужа? – пояснила Купер.

– Семья, которую создала я.

Луиза все рассыпалась в объяснениях. Снаружи по ржавому подоконнику прыгала птица. Голубое небо было ярче ногтей миссис Элтон, хотя оба цвета казались какими-то нереальными и неправильными.

Луиза Элтон продолжала рассказывать, какими трудными для них выдались последние годы.

•

Чаще всего люди врут о простых вещах, иногда даже не задумываясь. И если их уличают во лжи, они всему находят разумное объяснение. Купер это понимала, но недолюбливала такое поведение.

Она, конечно, и сама была не без греха – в студенческие времена незаконно скачивала музыку из интернета, иногда курила травку, едва не нарвалась на отчисление, пробовала покончить с собой (ну а кто не пробовал в двадцать лет?). Жизнь, полная боли, – это одно, а жизнь во лжи – совсем другое.

И Алек, ее напарник по делу, как раз живет во лжи.

Речь не о его работе, не о каких-то важных вещах. Нет-нет, он вовсе не преступник. Однако есть что-то такое в его голосе, во взгляде, в том, как он заглушает каждый свой порыв. Он какой-то ненастоящий. Нечестен сам с собой, не дает себе осознать, кто он такой на самом деле и кем хотел бы стать.

С каждой минутой, проведенной вместе, он вызывал у Купер все больше жалости. Разговор становился навязчивым, выходил далеко за рамки рабочего сотрудничества. Алек так хотел понравиться окружающим, но сам ни к кому симпатии не испытывал.

– Мне нужно отойти, – сказала Купер.

– Куда? – удивился Алек.

– Где у вас туалет? – обратилась она к хозяйке дома.

Миссис Элтон объяснила, что надо пройти через кухню.

– Потерпеть не можешь? – спросил Алек.

Она покачала головой. Это было настоящее испытание.