16 лошадей

Поздно вечером, стоя у машины, Алек отправил Грейс еще одно сообщение – тайком от Купер. Обратно ехали молча. Купер высадила его у дома, и пока Алек шел к двери, которую однажды застал распахнутой, к лестнице, что была покрыта грязью, в голове кружились сотни мыслей. А ведь раньше он считал это место своего рода убежищем…

Нас что-то меняет.

Алек закрыл дверь, направился на кухню и пил вино, пока оно не заглушило все его чувства. А затем пошел спать.

Глава 70

Фрэнк гулял вдоль пирса.

Полиция хотела обыскать его дом.

Почерневшие деревянные доски выдавались в море на сотню футов, опоры все еще удерживали вес причала, хотя после пожара это место стало заброшенным. Знак запрещал выходить на пирс. Ходили слухи, что его собираются снести и отстроить все заново, но за десять лет дело не сдвинулось с мертвой точки, а дети продолжали иногда сюда приходить. И Фрэнк тоже.

Так вышло, что вместе с пирсом настал конец и детству Фрэнка. Правда, во время пожара он даже не был в Илмарше. Мама отправила его жить к родственникам, и мальчик мотался из одного дома в другой. Когда все-таки приезжал сюда, то частенько сидел в ветцентре – ждал, когда освободятся его родители. Ветеринарам трудно знакомиться с людьми вне своей сферы. Отец с матерью не были женаты. Она работала здесь старшей медсестрой, а жена отца – в каком-то другом месте, и все об этом знали. Кеннет и Дженнифер. Местным он нравился. А ее многие боялись, ведь она с большой ревностью относилась к коллегам-новичкам, особенно к молодым. Типичная ситуация для работников ветеринарной клиники.

И все, что они оставили своему единственному выжившему после рождения сыну, теперь пропало.

Фрэнк выставил ветпрактику на продажу. Может, какая-нибудь большая корпорация придет и спасет их. А может, никто не заинтересуется. Он специально изменил название центра, тщетно надеясь скрыть связанную с ним дурную славу.

Сколько же людей они подвели…

Он несколько раз приходил сюда с Кейт, с тихоней Кейт, которая почти совсем не общалась с другими людьми. С коллегами, не вернувшимися на работу, предавшими его, в то время как лишь мертвецы оставались верными.

Вместе они приходили сюда и ели картошку фри на берегу моря.

День 35

Глава 71

В больнице Ребекка в основном смотрела телевизор. Она просила принести ее мобильный, однако никто не смог его найти, а больше она не спрашивала, так как не привыкла чего-то требовать от взрослых. Да и кому ей писать сообщения?

Кто у нее остался?

Следователи приходили и уходили. Поначалу спрашивали про отца. Странно было осознавать, что его больше нет, и Ребекка решила пока что о нем не думать. Впереди у нее долгие недели, месяцы и годы, и, если захочется, она еще вспомнит про папу. Про него рассказывали ужасные вещи, точнее, на что-то такое намекали. Ребекка не испытывала симпатии к отцу, зато он ее очень любил.

Любил и защищал. Старался уберечь от полного опасностей мира.

А что она? Как она распорядилась этим его последним даром?

Отец не понимал, почему Ребекка тратит так много времени на компьютерные игры, почему предпочитает виртуальную жизнь реальной.

А для нее это было даже не развлечение, а притворство.

Она наткнулась на лошадей в пять утра не потому, что рано встала. На самом деле Ребекка обычно ложилась только после шести. И когда раздался звонок, она тоже не спала. Ей сказали выйти на улицу.

Тот, кто снимал ее на камеру в день рождения, кто гулял с ней в лесу, – он наконец-то вернулся.

•

Он извинялся за все сообщения.

Если Ребекка не выйдет, то все будет напрасно.

Вот она и пошла, так как не умела возражать.

В то утро Ребекка не просто выгуливала пса – она взяла его с собой, потому что боялась.

Она шагала к смотрящим из земли глазам.

Сейчас, несколько недель спустя, врачи все твердили ей о новой жизни, о приемных родителях, о возвращении в школу, но глубоко внутри Ребекка знала…

В течение последнего года отец нашел в себе силы любить ее.

А она его убила?

Столько смертей…

Это она во всем виновата.

День 39

Глава 72

Приемные мать и отец высадили ее, не доезжая до школы. Остаток пути Ребекка намеревалась пройти сама, превозмогая слабость в теле – а иначе как она поправится? Узкая серая дорожка, перекошенная то засухой, то морозом, извивалась между заброшенными фабриками и вела к краю зеленого, как новогодняя елка, леса. По этой дороге никто не ходил уже лет пятьдесят.

Последний год Ребекка провела на домашнем обучении, и вот теперь, после долгих недель в больнице, снова шла в школу. Новые родители решили, что так будет лучше, мол, пусть немного отвлечется. Они провели вместе совсем немного времени, но уже составили для Ребекки расписание и, подключив связи, отправили в школу на три учебных дня перед рождественскими каникулами.

А ведь когда-то она мечтала о другой семье…

Эти люди оказались приятными, но слишком уж молчаливыми, поглощенными финансовой отчетностью в конце года. Ребекка быстро поняла, что стала для них всего лишь еще одной статьей расходов. Они даже не заметили, как она…

Она…

Ребекка шагала дальше.