1632

И дело крупное! Когда ещё в истории наемный генерал получал такой контракт? Интересно, кто теперь император, а кто лакей?

Остальные генералы вторили его смеху. Совсем недавно до них дошли новости об условиях, который поставил Валленштейн, когда откликнулся на исходящую от императора мольбу о помощи. После Брейтенфельда Габсбурги были в отчаяннии, и Валленштейн сполна это использовал, торгуясь с имперским двором. Чешский генерал получил официальный указ императора, что он является верховным главнокомандующим всех вооруженных сил Империи. Валленштейну было также предоставлено право властвовать над всеми имперскими территориями, которыми правили враги Фердинанда, в том числе право конфисковать земли и поступать с ними по своему усмотрению. Это означало добычу в невиданном доселе масштабе для всех его офицеров. В случае победы, наемники и авантюристы могут в одночасье превратиться в дворян. И почему бы и нет? Кто, как не сам Валленштейн, подал тому пример, в первые годы войны?

Густав продолжал.

— Все донесения сходятся на том, что Валленштейн собирает новую огромную армию. Вы можете себе представить, что за волки собираются под его знамя!

Генерал Тотт хмыкнул.

— По сравнению с ними головорезы Тилли будут смотреться сборищем невинных ягнят.

Король кивнул.

— Когда эта армия наконец-то сдвинется с места, они будут разорять все на своем пути. Но они никуда не двинутся ещё несколько недель. Я предлагаю в первую очередь разобраться с Тилли.

Он начал отдавать распоряжения, переводя взгляд по очереди на каждого из своих подчиненных.

— Аксель. Я хочу, чтобы ты вернулся в Эльзас. У нас там достаточно сил, чтобы испанские Габсбурги не вообразили невесть что. И возьми Бернарда с собой. — Он засмеялся, увидев гримасу отвращения на лице Оксеншерны. — Прошу тебя! В конце концов, он действительно очень способный военачальник. И я бы предпочел, чтобы он был там, а не нудил бы здесь о своей драгоценной Тюрингии.

— Которую он вообще не удосужился посетить за многие годы, — пробормотал Торстенссон.

Король повернулся к Торстенссону, как будто низкий голос того послужил ему сигналом.

— Леннарт, ты остаешься со мной на протяжении этой кампании. Тилли будет пытаться задержать меня на переправах через притоки Майна, чтобы замедлить мое наступление вверх по течению. Ариллеристам будет много работы по расчистке подходов к переправам.

Молодой артиллерийский генерал нахмурился.

— Мои орудия уже довольно сильно изношены, Ваше Величество, — недовольно сказал он. — А арсеналы и пушечные мастерские в этих благословенных Рейнских архиепископствах — просто насмешка над здравым смыслом.

Спенс прочистил горло. Король, казалось бы, проигнорировал звук, если не считать того, что его следующие слова были произнесены чуть более торопливо.

— Не волнуйся об этом. Кажется, я нашел нового поставщика артиллерийских орудий. И надеюсь получить новые пушки в течение ближайшего месяца-двух. Те, что у вас сейчас есть, не должны прийти в негодность за это время.

Торстенссон кивнул. Следом король обратился к генералу Тотту.

— Возвращайтесь на Везер. Следите за Паппенхаймом. Наши саксонские союзники помогут вам с этим без излишних напоминаний.

Ещё один утвердительный кивок. Затем Банеру:

— Юхан, я хочу, чтобы ты вернулся обратно на Эльбу. Кроме всего прочего, это предохранит наших прусских друзей от откровенной измены. Но ты мне там нужен ещё и на случай, если поляки решат половить`рыбку в мутной воде, или Валленштейн решит пойти прямиком на Саксонию.

Отдав не терпящие отлагательства приказы, король вернулся к потиранию рук.

— Вот пока и все. — Поворачиваясь в сторону Спенса: — Не могли бы вы задержаться на минуту, Джеймс?

Сигнал был достаточно ясен. В течение нескольких секунд все шведские офицеры разошлись, торопясь приступить к исполнению новых приказов.

Густав молча смотрел на сэра Джеймса Спенса. Шотландец занимал особое положение в армии короля. Он был, одновременно, послом Швеции в Англии, английским послом в Швеции и, в дополнение к этому, одним из высших военначальников Густава. Множество должностей, занимаемых шотландцем по совместительству, указывали на большое уважение короля к этому человеку, но главной из этих функций были обязанности военачальника. По правде говоря, дипломатические контакты между Швецией и Англией были не такими уж активными. Остров, несмотря на официальный протестантизм, придерживался отстраненной и нейтральной позиции по отношение к войне, бушевавшей на континенте.

В конце концов, сэр Джеймс Спенс был человеком Густава Адольфа. Как и у большинства шотландцев на шведской службе, игравших большую роль в королевской армии, верность Спенса была очень личной. В отличие от шведских офицеров, Спенс не имел семейных или классовых связей, которые могли бы повлиять на его лояльность по отношению к шведской короне. По этой причине, Густав часто поручал ему задания, носившие деликатный политический характер.