1905 год. Репетиция катастрофы

– Разумеется, ваше превосходительство. Я и сам давно отказался интервьюировать представителей российского правительства. Здесь все официальные лица предпочитают держать язык за зубами. Я все понимаю и никогда ни на чем не настаиваю. Понятно, что ничего хорошего никто мне сказать не может, а в такой ситуации, если что-либо и говорят, то сразу просят, чтобы в публикациях я не приводил их слова.

Похоже, что адмирал сбит с толку прямолинейной логикой моих слов. Он спрашивает:

– Так что вы хотите от меня услышать?

– Подтвердите, ваше превосходительство, что в Москве восстановлен порядок. Такое заявление никого не может скомпрометировать.

Адмирал заявляет:

– Порядок восстановлен, причем навсегда!.. Нет оснований опасаться новых выступлений. Правительством приняты исчерпывающие меры.

– Можете ли вы объяснить, ваше превосходительство, почему правительство, которое ныне столь уверено в будущей стабильности, в недалеком прошлом проявляло такую неосведомленность? Означает ли это, что его плохо информировала полиция? Разве не было признаков того, что восстание наберет такую силу и будет разворачиваться с такой уверенностью?

Адмирал отвечает:

– Полиции все было известно, так же, как и правительству.

– Тогда как это все понимать?

Его превосходительство смущен. Он мягко потирает руки и упирает взгляд серо-голубых глаз в потолок.

После недолгого колебания адмирал Дубасов произносит следующие пять слов:

– Все было пущено на самотек…

Именно в этот момент позади меня открывается дверь. Дама с седеющими волосами и мужским лбом появляется в гостиной и говорит:

– Друг мой, я пришла сказать, что приехал Василий Иванович. Ваше время очень дорого…

Все понятно. Мне совсем не хочется заставлять ждать Василия Ивановича. Прощаюсь. Вроде, больше спрашивать не о чем.

Ее превосходительство говорит мало. Но она говорит понятно.

Февраль 1906 г.

Современная Жакерия75

Верхи в современной России представлены верхушкой ее административного аппарата. Срединное положение в государстве занимает третье сословие. Тем и другим посвящено немало моих статей. Настала пора поговорить о тех, кто находится в самом низу социальной лестницы, о крестьянстве.

У нас во Франции многие считают, что Россия не готова к свободному избранию органа народного представительства. При этом ссылаются на то жалкое состояние, в котором из-за действий правительства пребывают российские землепашцы. Недавно опубликованы статистические данные о грамотности крестьянского населения. Оказалось, что 80% крестьян не умеют читать. Но даже если констатировать, что подавляющее число русских крестьян неграмотны, то все же нельзя не признать, что они обладают, хоть и наивным, но здравым смыслом и руководствуются определенной логикой в своих рассуждениях, притом, что логика их подчас выглядит странно, а рассуждения не свободны от предрассудков. Думаю, что ни в одной стране мира не сыщешь крестьян, которые столь же твердо настаивали бы на своем праве владения землей, которую они обрабатывают. Иногда кажется, что в этом вопросе русские крестьяне руководствуются каким-то звериным инстинктом. Впрочем, ничего другого им и не остается, потому что никаких других возможностей им не предоставили. Остается лишь добавить, что осознанное бездействие властей и злоупотребление алкоголем часто низводит крестьян до скотского состояния. Какие же из этого можно сделать выводы, спрошу я уважаемых читателей? Все, конечно, согласятся с тем, что крестьян необходимо направить на путь цивилизации и прогресса. Но в таком случае неизбежно должна произойти радикальная смена власти, потому что самодержавная власть никогда не станет вытягивать крестьян из их нынешнего состояния. Правда, и удерживать крестьян в этом состоянии самодержавие также больше не может. Все надежды для крестьянского «четвертого» сословия отныне связаны с приходом к власти третьего сословия.

Конечно, мне могут возразить: а что будет делать третье сословие, когда его захлестнет эта погрязшая в нищете крестьянская масса? Проблема, действительно, очень серьезная, и она бесконечно далека от разрешения. Но как бы остро ни стояла эта проблема, дальнейшие события неизбежно пойдут своим чередом. Попробую осторожно предположить, что обострение крестьянского вопроса лишь ускорит неизбежную развязку, и события начнут развиваться по известному сценарию.

Я понимаю, что параллели и сравнения в таком вопросе не всегда уместны. Пути, по которым шло развитие русского общества, кардинально отличаются от исторического пути, пройденного обществом французским. Начиная с XIII века, когда русские княжества испытали татаро-монгольское нашествие, принесшее с собой азиатский жизненный уклад, пути развития европейских и славянских государств существенно разошлись. Но коль скоро возражения слышны на нашей, французской, стороне, то почему бы не поговорить о наших собственных французских крестьянах и об их положении накануне нашей Революции. Полагаю, что в моей стране землепашцы совсем не изменились со времен Лабрюера76.