1917–1920. Огненные годы Русского Севера

То, что в ближайшее время Северной области грозит падение, стало ясно, когда в ночь с 7 на 8 февраля на Железнодорожном фронте вспыхнуло восстание в одной из лучших частей ВССО, в 3-м ССП. Основную роль в подготовке восстания сыграл морской батальон, сформированный из матросов флотилии Северного Ледовитого океана. Инициатива этой авантюры – сформировать батальон из матросов – принадлежала Чаплину. Несмотря на сопротивление части генералов, настроенных категорически против формирования сухопутной морской части и не желавших, чтобы она была направлена на те фронты, которыми они командовали, энергичный авантюрист преодолел все препятствия, и батальон был сформирован. Хороших матросов командиры судов отправлять в батальон не хотели и потому туда постарались списать как можно больше самых неблагонадежных. Сразу по прибытии матросы начали большевистскую агитацию в 3-м ССП. Полк пользовался заслуженной славой после его участия в осеннем наступлении, среди солдат было много партизан, и он не вызывал никакого подозрения у командования. Совершенно случайно 5 февраля контрразведка, благодаря болтовне лежащего в лазарете матроса, узнала о заговоре. Заговорщики планировали после отвода полка в тыл на отдых и замены его Архангелогородским полком поднять в его тылу восстание, а затем увлечь и архангелогородцев, где было много сочувствующих, и перейти на сторону красных. Были арестованы 11 матросов, членов большевистской подпольной организации, назвавшие всех участников заговора в 3-м полку. Их имена были сразу же сообщены командиру полка полковнику Постникову. Но вместо того чтобы немедленно арестовать заговорщиков, он, увидев в списке членов охраны штаба полка и службы тыла, т. е., с его точки зрения, самых надежных, заколебался. Но заговорщики действовали более решительно. Быстро выяснив, что их планы стали известны контрразведке, они изменили первоначальный замысел и подняли восстание в ночь с 7 на 8 февраля, когда полк находился на линии фронта. Роты, стоявшие на позициях, восстали и, захватив 12 офицеров, перешли на сторону красных. Роты в деревнях захватили офицеров. Но артиллеристы отказались присоединиться к мятежникам и открыли по ним огонь, после чего восставшие бросили арестованных офицеров и бежали. Красноармейские части попытались продолжить наступление, но были остановлены огнем артиллерии, ружейным и пулеметным огнем офицеров и верных присяге солдат. Остатки 3-го полка отступили на станцию Плисецкая, вынеся с поля боя тяжелораненого Постникова. Последствием восстания стало полное падение Железнодорожного фронта. Оставшиеся части вызывали подозрение: Морской стрелковый батальон был немедленно отведен в тыл и разоружен, стоявший в резерве батальон 3-го полка не решались послать на передовую. Солдаты Архангелогородского полка, целиком составленного из пленных, хорошо сражавшихся во время успешного осеннего наступления, с падением остальных белых фронтов хотели только одного – вернуться домой, и до восстания они часто переходили линию фронта. Падение Железнодорожного фронта означало выход красных частей в тыл белых на других направлениях.

Восстание полка, в котором значительный процент составляли партизаны, показало, что даже северные крестьяне, отличавшиеся наиболее непримиримым отношением к большевикам, устали от войны, не верят в возможность победы белых и хотят только одного – мира и спокойной жизни. Правда, в отношении последней крестьяне Севера, как и всей России, сильно заблуждались. Спокойно жить им большевики не дадут, впрочем, многим из них они вообще не дадут жить. Восстание 3-го полка показало генералу Миллеру, что конец Северной области может наступить довольно быстро. Соколов писал: «События в 3-м полку произвели страшное впечатление на Миллера и на Земское Собрание. Этот факт сильно поколебал оптимизм генерала и заставил его пойти на большие, больше, чем он хотел и предполагал, уступки Земскому Собранию. Но и Земское Собрание, в свою очередь, поставленное лицом к лицу перед очевидным фактом падения Северной области и неизбежностью прихода большевиков, обрело в себе противобольшевистские тенденции»[680].