1918 год: расстрелянное лето

Спустя минуту в поле моего зрения появились двое бродяг, которые неторопливо шли к тропинке. Чекист, чтобы остаться незамеченным, отодвинулся глубже в кусты и потерял на какое-то время выгодную для себя позицию, что дало мне возможность незаметно выскочить из-за моего укрытия и скрыться в ближайших от него кустах. Я выждал несколько минут, пока чекист, не выдержав, вышел из-за кустов.

– Привет. Не меня ищешь? – улыбаясь, спросил я его.

Тот настороженно застыл, не понимая, что дальше делать, но уже спустя секунду его рука дернулась назад, за спину. Он хотел выхватить оружие и думал, что делает это быстро, вот только в то же самое мгновение у меня в руке уже был кольт. Парень замер в неловкой позе.

– Чего молчишь? Меня Вадим зовут. А тебя?

– Павел, – буркнул он зло.

– Вот и познакомились. Два шага вперед.

– Это зачем? – настороженно спросил он меня.

– Морду тебе бить буду.

– Мне? – лицо чекиста презрительно скривилось. – Что ж, попробуй, коли такой быстрый.

Судя по его словам и выражению лица, он крепко надеялся на свои кулаки. Пока он подходил, я убрал кольт, а уже в следующее мгновение сделал шаг вперед и, не давая чекисту опомниться, ударил его ладонью в лицо. Это был хлесткий удар, не калечащий человека, но оглушающий и лишающий ориентации. Если бы я захотел, то парень уже лежал бы мертвым со сломанной переносицей, а так он только охнул и вскинул руки к глазам. Не давая опомниться, втащил парня на склад, подальше от людских глаз, и сразу приступил к предельно жесткому допросу, так как время сейчас работало против меня. Сломался он почти сразу. Как я и предполагал, чекисты сумели выйти на след белогвардейского подполья и сделали из явочной квартиры западню.

«У добровольцев контрразведчиков раз-два и обчелся, но при этом уже имеется крыса. Так, что мы имеем? Надежду сразу не заберут, так как будут ждать прихода или сообщения этого дурачка. Вот только там три чекиста, а это уже проблема. Не хотелось бы стрелять. Ладно. Подойду к дому, а там решу, что делать».

Вернувшись той же тропинкой обратно, я сразу заметил и узнал идущего по улице худощавого парня по имени Леонид, еще одного сотрудника местной чрезвычайной комиссии. Павел мне дал общие описания своих товарищей, находившихся в засаде, и, похоже, не соврал. Тот сейчас шел то ли на поиски пропавшего товарища, то ли за помощью, но стоило мне выйти из-за дома, как он сразу насторожился. Кроме двух идущих куда-то женщин, одна из которых вела за руку ребенка лет пяти, никого не было. Я придал себе растерянный вид, даже нарочито оглянулся по сторонам, а потом пошел к Леониду. Тот сразу замедлил шаг и резко сунул руку в карман пиджака.

«Боится. Нервничает».

Не доходя двух шагов, остановился, опять придал лицу растерянное выражение и негромко сказал:

– Товарищ, вы не из ЧК? Может, подскажете, где их можно найти? Товарищ Лаптев сказал идти сюда, но я человек не военный, поэтому растерялся и в спешке забыл точный адрес.

Чекист, видя растерянное лицо молодого парня, при этом слыша фамилию своего товарища, забыв об осторожности, доверчиво подошел ко мне.

– Ты где его видел?!

– Так там, – и я показал рукой себе за спину. – Он сказал, что следит за одним человеком. Еще он сказал, чтобы товарищ Варенец прислал ему подмогу.

Услышав фамилию старшего их группы, Леонид поверил мне окончательно и нетерпеливо сказал:

– Так что мы здесь стоим! Веди быстрее!

Спустя десять минут на одного сотрудника в Царицынской ЧК стало меньше.

Быстро подойдя к дому, я стукнул, действуя согласно полученной информации, четыре раза и стал ждать. Дверь открыли быстро, было видно, что люди в большом нетерпении ждали свежих новостей, а вместо этого дождались прихода подлого классового врага. Не успело тело чекиста сползти по стенке в сенях, как я, войдя в комнату, взял на мушку последнего сотрудника ЧК, сидевшего за столом. Это был мужчина лет пятидесяти, широкий в кости, с большим носом и прокуренными усами. Напротив него, на широкой металлической кровати, сидел наполовину раздетый и сильно избитый мужчина, осторожно поддерживая сломанную левую руку. Рядом с ним, на краешке кровати, примостилась бледная Надя. Только мы встретились с чекистом взглядами, как тот попытался схватить револьвер, лежащий перед ним на столе, но стоило мне чуть качнуть стволом кольта, сразу замер, с ненавистью глядя на меня. Мужчина, сидящий на кровати, бросив на меня испуганно-недоуменный взгляд, замер, не понимая, что происходит, но как только он увидел, как порывисто вскочила с места девушка, ее радостное лицо, то сразу посветлел лицом.

– Берите вещи и быстро на выход. Если не уеду, встретимся в условленном месте, – все это я сказал, не сводя ни глаз и ни ствола с замершего чекиста. Не успели затихнуть их шаги, как я подошел к столу, взял револьвер и кинул его на кровать, потом сделал шаг назад. Чекист медленно встал. Взгляд злой и тяжелый.

– Где мои товарищи?

– Где им и положено быть. В аду.