1918-й год на Востоке России

Рано утром 6 августа наш отряд высадился на левом болотистом берегу Волги, что лишало его возможности взять с собой артиллерию, и двинулся к городу Казани. Силы его были следующие: 4 роты чехословаков, ибо 2 роты остались на правом берегу, одна рота в устье реки Камы в деревне Епанчино (эти чехословацкие роты должны были взять пристани и войти в город с его южной окраины) и 3 роты Народной армии, под командой полковника Каппеля, которые должны были войти в город с его восточной окраины. Чешскими частями командовал полковник Швец, всей операцией — полковник Степанов. Я же находился при отряде с теми же исключительными полномочиями, какие были у меня в Сызрани и Симбирске. Нам пришлось брать с упорным боем все деревни, находящиеся на нашем пути к Казани. Большевики за ночь успели выставить очень большое количество артиллерии и пулеметов для защиты города; мы же шли без всякой артиллерии, если не считать бывшей у чехов небольшой 37-миллиметровой пушки.

Уже к 1 часу дня отряд Каппеля вошел с восточной стороны в Казань, чего остальные войска не знали; чехословацкие части с упорным боем продвигались к пристаням и к городу, и казалось абсолютно невозможным, чтобы эта небольшая горсточка людей могла взять огромный город, расстилавшийся перед ними на необозримой равнине, город, защищаемый многочисленными большевиками, обладающими массой артиллерии, пулеметов, броневыми машинами и даже блиндированным поездом. В самый критический момент боя на левом фланге чешских войск появились новые войска — это было 300 человек сербов, пришедших под начальством сербского майора Благотича из-под Буинска.

История этих сербов поистине фантастическая: они прибыли в Казань за несколько дней до нашего наступления как сила нейтральная, не враждебная советской власти, но Советы сразу почуяли, какую опасность для них могут представлять эти сербы, и пытались сначала убрать от них офицеров, но, когда солдаты этого не допустили, — их разоружить. Сербы, предчувствуя такой исход, ушли тайком из города, пришли в Буинск, к тому времени взятый нами, узнали, что мы идем на Казань, и, когда им предложено было отправиться в место общего формирования сербских частей — в город Самару, отказались, говоря: «Мы сначала возьмем Казань, а потом отправимся куда угодно». Им дали пароход, и они, вместе с одной чешской ротой, бывшей в городе Буинске, догнали нас и присоединились как раз в самый критический момент боя. Поведение этих сербов было героическое. Они двинулись прямо к пристаням, и я был очевидцем и участником их безумной атаки на орудия, пулеметы и броневые автомобили на пристанях. С одними ружьями в руках сербы атаковали сильнейшие позиции противника, в упор стрелявшего на них орудиями с броневых автомобилей, и немедленно повернули взятые ими орудия в бегущего врага. Впрочем, точно таким же образом шли в атаку на в упор стрелявшие орудия тяжелой и легкой артиллерии и пулеметы и остальные части отряда и чехов, и Народной армии.