1937 год

«Сталин имел колоссальный авторитет, и не только в России. Он умел «приручать» своих врагов, не паниковать при проигрыше и не наслаждаться победами. А побед у него было значительно больше, чем поражений.

Сталинская Россия – это не прежняя Россия, погибшая вместе с монархией. Но сталинское государство без достойных Сталину преемников обречено.

Сталин разговаривал там (Б.С. – в Тегеране) как человек, имеющий право требовать отчета. Не открывая двум другим участникам конференции русских планов, он добился того, что они изложили ему свои планы и внесли в них поправки согласно его требованиям. Рузвельт присоединился к нему, чтобы отвергнуть идею Черчилля о широком наступлении западных вооруженных сил через Италию, Югославию и Грецию на Вену, Прагу и Будапешт. С другой стороны, американцы в согласии с Советами отвергли, несмотря на настояния англичан, предложение рассмотреть на конференции политические вопросы, касавшиеся Центральной Европы, и в особенности вопрос о Польше, куда уже должны были вступить русские армии.

Бенеш информировал меня о своих переговорах в Москве. Он обрисовал Сталина как человека, сдержанного в речах, но твердого в намерениях, имеющего в отношении каждой из европейских проблем свою собственную мысль, скрытую, но вполне определенную.

Уэндель Уилки дал понять, что Черчилль и Гарриман вернулись из своей поездки в Москву неудовлетворенными. Они оказались перед загадочным Сталиным, его маска осталась для них непроницаемой». / 22 /.

Аллан Буллок, английский историк, Сэр Англии, никогда не относил себя к поклонникам Сталина, скорее его недруг, всегда восхищался политическим талантом И.В.Сталина.

«Сталин продемонстрировал неожиданную гибкость, применяясь к ситуации, в которой он никак не мог произвольно использовать свою власть, где ничто не угрожало его положению, где он, безусловно, был принят на равных с двумя другими лидерами. Как Сталинград имел решающее значение для Сталина в военном отношении, так Тегеран – в дипломатическом. Но было и различие, заключающиеся в том, что успехи на фронте были результатом совместных усилий, главным образом, Красной Армии, ее командиров и Генерального штаба, а использование военных успехов в дипломатической игре – заслуга исключительно Сталина. Если Сталину приходилось учиться ведению войны, то человек, который заключил нацистско-советский пакт, от которого так выиграла Россия, не нуждался в обучении искусству дипломатии. Что касается Балтийских государств, Польши и Бессарабии, то он шел тем же путем и с тем же результатом.

Дипломатические успехи Сталина в Тегеране, Ялте и Потсдаме были столь же значительны, как и дипломатические успехи Гитлера в 1930-е годы, но они были достигнуты разными методами. Как и Гитлер, И.В.Сталин мгновенно разгадывал карты сидящего напротив и использовал его слабости, скрывая свои собственные и не раскрывая перед ним своих карт. Но в отличие от Гитлера, он не давал волю темпераменту. Во время совещаний в Кремле он имел обыкновение вышагивать взад и вперед по комнате, а в Тегеране сидел с бесстрастным лицом, слушал очень внимательно, избегал экспансивных откровений, которые позволяли Черчилль и Рузвельт в беседах один на один с ним. Его вопросы могли звучать резко, а комментарии грубовато, но он говорил рассудительным тоном, оценки были разумны, а аргументы убедительны, именно таким образом он не оставил камня на камне от доводов Черчилля в пользу операций на Балканах или в Восточном Средиземноморье, которые могли бы задержать высадку во Франции. Генерал Брук, начальник английского Генерального штаба, который имел большой опыт работы с Черчиллем и над которым Сталин подшучивал за обедом за антирусские высказывания, был поражен тем, как тот вел дела. Несмотря на то, что советского руководителя не сопровождали эксперты, Брук отметил: «Ни в одном из своих высказываний Сталин не допустил стратегической ошибки, всегда быстро и безошибочно схватывал особенности ситуации». / 68 /.

В 1941 году Адольф Гитлер, оценивая, что значит для русских (советских) людей такой человек как И.В.Сталин, дал тайной полиции Германии приказ о ее задачах на уже оккупированных территориях СССР, в котором требовал создания «спланированной хорошо системы информации, которой мог бы позавидовать даже НКВД – надежной, баспощадной и работающей круглосуточно, так, чтобы даже лидер подобный Сталину не мог возвыситься, прикрываясь флагом подпольного движения, ни в какой части России. Такую личность, если она когда-либо появится, надлежит своевременно распознать и уничтожить». Так описал задание, полученное от своего фюрера, В.Шеленберг в книге «Лабиринт».