1937 год

Должен сказать, что Сталин никогда не принимал решений, которые не входили в сферу его компетенции. В ту пору в чужую компетенцию никто не вмешивался. Каждый отвечал за четко определенное направление. Законность в те годы соблюдали куда строже, чем в любые другие времена.»Телефонное право» вошло в практику с хрущевских, а не сталинских времен. Крикливые борцы с «культом личности» заморочили людям голову сегодня. Надеюсь временно. Мы, люди, прошедшие сталинскую школу управления, были приучены говорить только правду, только то, что абсолютно достоверно и за что можно было ручаться своей головой. Это уже потом, при Хрущеве, стали смешивать пропагандистские лозунги с прозаической реальностью, заниматься явным очковтирательством и враньем, причем на общегосударственном уровне. Ну, а насчет моей категоричности в суждениях… Знаете, я имею на то право, поскольку был очевидцем многих событий и видел все, как говорится, собственными глазами. Подсчитал как-то, что на заседаниях Политбюро, присутствовал более ста раз. Вопросы сельского хозяйства, снабжения населения продовольствием интересовали руководителей страны постоянно. Хорошо помню, как требовательно и жестко Сталин относился к решению именно этих вопросов.

Талант и выдающиеся заслуги в прошлом не являлись при Сталине охранной грамотой против ошибок и преступлений. Меняется жизнь, меняются люди, меняются стоящие перед страной задачи. Политик обязан оперативно принимать решения, с учетом обстановки без оглядки на старые заслуги в прошлом. / 10 /.

Да такое, к сожалению, случалось. Наркомы внутренних дел Ягода и Ежов в 1930-е годы погубили немало невинных людей, о чем открыто и честно было сказано партии и народу самим Сталиным. Ягоду и Ежова вместе с их подручными по приговору суда расстреляли. В отличие от своих преемников Сталин не признавал в таких вопросах прошлых заслуг, родственных или дружеских уз. Что там говорить, половина его родственников сидела в лагерях… Никаких поблажек близким к Сталину людям не делалось, наоборот, за допущенные нарушения спрашивали куда строже. Такой жесткой требовательности к себе у других руководителей высшего звена не было. Не секрет, что среди сталинских соратников было немало деятелей мелкобуржуазной закваски. Например, Хрущев начинал как троцкист, Маленков, Микоян и Берия по своим идейно – нравственным ориентирам тяготели к правой социал-демократии. Сталин, конечно же, прекрасно знал это и никогда не давал им решающего слова в политике. Учитывал он и то, что личные амбиции, интриганство, подсиживание и тому подобные противоречащие большевизму явления представляли серьезную опасность. И не только со стороны так называемых «мелкобуржуазных попутчиков». Настоящие коммунисты тоже не лишены людских слабостей, которые на высоком посту могут обернуться самыми тяжелыми для государства последствиями. Не случайно в те годы существовала особая спецслужба, следившая за высшими партийными и государственными руководителями. Работала она достаточно эффективно. Нарушения партийной дисциплины, попытки расправ с неугодными людьми пресекались беспощадно, на высокие посты и прошлые заслуги при этом не обращали никакого внимания. Фактор времени тоже не играл никакой роли – преступления, даже большой давности, рано или поздно выявлялись. И всем это было хорошо известно. Не Сталин опасался своих ближайших соратников в последние месяцы своей жизни, как утверждается в разного рода «мемуарах». Это они, Хрущев, Маленков, Жуков, Серов и другие смертельно боялись Сталина, ибо знали, что за неблаговидные деяния даже в отдаленном прошлом с них рано или поздно спросят. Отсюда и попытки представить Сталина в последние дни его жизни чуть ли не сумасшедшим. Тем более, что Сталин, как я уже говорил, открыто готовил старой партийной «гвардии» молодую смену. Что, конечно же, этой партийной номенклатурой воспринималось в штыки. / 11 /.