1968 год. «Пражская весна»: 50 лет спустя. Очерки истории

С Дубчеком – одним из инициаторов и героев «чехословацкой весны» – я познакомился еще в 1966 г. Тогда в Болгарии проходил IX съезд компартии, и Дубчек был руководителем чехословацкой партийной делегации. Для меня он был новым человеком в Политбюро ЦК КПЧ. От болгар, учившихся с ним в Академии общественных наук в Москве, я знал, что он спокойный, приветливый человек, но отличавшийся упорным характером. Мне было поручено встретиться с ним и дать обед чехословацкой делегации. Со мной была Вера Начева, работавшая тогда в Отделе внешних связей ЦК.

В беседе, как принято, был сделан краткий обзор болгаро-чехословацких отношений, затронуты были и некоторые актуальные вопросы, в том числе положение во Вьетнаме и пр. Встреча прошла спокойно, при полном взаимопонимании. Я и не подозревал, что спустя два года этот человек взбунтует весь социалистический мир.

«Чехословацкая весна» ассоциировалась у нас с вольнодумством телевидения и радио. Но после пленума ЦК КПЧ, на котором с поста руководителя партии был снят генеральный секретарь Новотный, как будто прорвало плотину. Волна острой критики и разоблачения недугов режима усиливалась в Чехословакии с каждым днем. Проявились личные пристрастия, различные точки зрения. Начавшаяся смена кадров напоминала вихрь.

В нашей стране извержение чехословацкого вулкана оценивали по-разному. Одни считали, что причина крылась в отсрочке решения назревших проблем и устранения деформаций социализма, на которые указал XX съезд КПСС. Другие с вниманием следили за действиями новаторов, таких как Ота Шик и его единомышленники, предлагавших серьезно реформировать экономику. Цитировали выводы из аналитического доклада большой группы экономистов и интеллектуалов, вскрывавшего недуги общества. Третьи наивно возлагали вину за происходившее на отмену цензуры и свободное издание и распространение произведений Кафки и т. д. Но, в сущности, события в стране имели более глубокие корни. В 1968 г. предлагавшиеся преобразования только-только начинали пробивать себе дорогу. Потребовались годы, чтобы понять их глубокий смысл.

Постепенно в социалистических странах оформлялось осознание опасности событий в Чехословакии для дела социализма. Поднималась волна противостояния. В такой обстановке 23 марта 1968 г. в Дрездене было созвано совещание на высшем уровне стран-участниц Варшавского договора, исключая Румынию с ее особой позицией. Мне довелось участвовать в этой встрече.

За два дня до ее открытия в моем кабинете в Совете министров появился управляющий советским посольством Позолотин[722]. Тодор Живков только что отправился с официальным визитом в Турцию. Позолотин поинтересовался:

– Кто замещает Тодора Живкова?

Я ответил, что в правительстве его замещаю я как первый заместитель председателя Совета министров.

– А кто замещает его в руководстве партии?

Я объяснил, что Живкова замещает Станко Тодоров, но он сейчас находится в Хисаре[723].

Тогда Позолотин сообщил мне, что наша партийно-правительственная делегация должна срочно, без предварительного оповещения, выехать в Дрезден, где состоится важное совещание. Рекомендовано включить в состав делегации председателя Государственного планового комитета, т. к. на совещании будут обсуждаться и экономические вопросы. Из этого «и» я понял, что встреча будет иметь политический характер, а председателей плановых комитетов приглашают, возможно, для маскировки.

Я срочно пригласил к себе Станко Тодорова. Посовещавшись с другими членами руководства, мы решили, что прерывать официальный визит Тодора Живкова в Турцию не следует. Составили делегацию: мы со Станко Тодоровым и третий участник – [председатель Госплана] Апостол Пашев. Руководитель делегации – Станко Тодоров.

В Дрезден мы прибыли точно в срок. Там уже находились все приглашенные руководители партий и правительств, а также плановых органов. Самой большой была чехословацкая делегация. Присутствовал и главнокомандующий Вооруженными силами Варшавского договора маршал Якубовский. Других лиц не было, в помещение во время работы никто из посторонних не входил. Все это создавало обстановку секретности.

Открыл совещание Вальтер Ульбрихт. Он предложил следующую повестку дня:

– Обсудить положение в социалистическом лагере.

Ульбрихт пояснил, что нужно заслушать информацию чехословацких товарищей. Империалисты могут воспользоваться событиями в Чехословакии. Это касается всех нас.

Предложение Ульбрихта было принято, хотя у представителей Чехословакии оно вызвало определенное недоумение.

Слово предоставили руководителю чехословацкой делегации Александру Дубчеку.

Дубчек начал с извинения: полагал, что будут обсуждаться экономические вопросы и не подготовился к всестороннему изложению.

Он рассказал о Программе действий, которую предстояло принять на пленуме ЦК, назначенном на 28 марта, и которая будет в силе до партийного съезда. Сейчас, сказал он, мы заняты утверждением новой экономической си стемы. В ее основе будет плановое хозяйство, но при сочетании центрального планирования с демократическим принципом и инициативой предприятий.