1981, Двойная осторожность

Если бы не Сара… Я бы чаще наведывался к Джонатану, но никак не мог ужиться с его женой. Своими насмешками и командирским тоном она изводила меня хуже сенной лихорадки. И что бы я ни делал, все было не по ней. Одно время мне казалось, что их брак вот-вот накроется медным тазом, и не сказать, чтобы я очень переживал по этому поводу, но как-то у них там обошлось. Теперь она обращалась с Джонатаном куда мягче, чем раньше, но, когда появлялся я, в ней вновь пробуждалась вся прежняя ядовитость, так что я у них надолго не задерживался. Я вообще нигде не задерживался надолго и, по ее мнению, это был один из главных моих недостатков. Она говорила, что мне необходимо остепениться и найти себе нормальную работу.

Выглядела она великолепно: тоненькая, как девушка, и золотистосмуглая от загара. Наверно, многие завидовали Джонатану, видя, что его жена в свои сорок пять выглядит такой юной: белокурые волосы, тонкая кость, гладкая шея, грациозные движения. И, насколько я знаю, она ни разу не прибегала к помощи пластической хирургии.

- Как Сара? - машинально спросил я. Я добросовестно осведомлялся об этом большую часть своей жизни, хотя, если честно, мне было совершенно все равно. Нейтралитет, который мы с ней поддерживали ради Джонатана, был чрезвычайно хрупок и держался в основном на светской учтивости: пустая вежливость, неискренние улыбки, вопросы о здоровье…

- Отлично, - ответил он. - Просто замечательно.

Прожив столько лет в Америке, Джонатан постепенно приобрел легкий американский акцент, и в его речи стали проскальзывать выражения, свойственные американцам.

- Она тебе передает горячий привет.

- Спасибо.

- Ну, а ты как?

- Довольно неплохо, если не считать того, что какой-то псих огрел меня по башке.

- Что еще за псих?

- Какой-то мужик разыскал мой дом, явился сюда, устроил засаду и огрел меня по башке.

- Ты в порядке?

- Да, все нормально. Не хуже, чем когда свалишься с лошади.

- Кто это был? - спросил Джонатан.

- Понятия не имею. Он спрашивал про меня в пабе, но потом оказалось, что ему был нужен не я. Может, он спрашивал какого-нибудь Терри - звучит похоже… Во всяком случае, он обнаружил, что малость ошибся, и слинял, только и всего.

- И ничего не сделал? - настойчиво спросил Джонатан.

- Мне - ничего. Но видел бы ты мой приемник!

- Что?!

- Когда он обнаружил, что я не тот, кто ему нужен, он выместил злость на моем приемнике. Заметь себе, что я при этом валялся без сознания.

Но когда я очнулся, приемник лежал рядом и был разбит вдребезги.

На том конце провода молчали.

- Эй, Джонатан! Ты слушаешь?

- Слушаю, - ответил он. - Ты его видел? Как он выглядел?

Я рассказал ему: лет за сорок, желтолицый, седеющий.

- На быка смахивает.

- Он что-нибудь сказал?

- Что-то насчет того, что я не тот, кто он думал, и еще насчет чьей-то матери…

- Как ты мог это слышать, если он тебя оглушил?

Я объяснил.

- Все ничего, только теперь на голове шишка и причесываться больно, - сказал я. - Так что не беспокойся.

Потом мы еще минут шесть потолковали о том о сем, а под конец Джонатан спросил:

- Ты будешь дома завтра вечером?

- Да, наверно.

- Я, возможно, тебе перезвоню.

- О'кей.

Я не стал спрашивать зачем. У него была привычка не отвечать прямо на заданные в лоб вопросы, если он не считал нужным, а его уклончивая реплика говорила о том, что сейчас как раз такой случай.

Мы дружески попрощались, и я лег с Касси в постель, занявшись любимым делом.

- Как ты думаешь, нам это когда-нибудь надоест? - спросила она.

- Спроси меня, когда нам будет лет по восемьдесят.

- Так долго не живут! - сказала она. Нам и в самом деле обоим так казалось.

Касси каждый день ездила на своей маленькой желтой машине в Кембридж и там по восемь часов сидела в конторе, обсуждая закладные. Голова у нее была вечно набита всякими терминами вроде вкладов под проценты и досрочной выплаты, и я временами думал, как странно, что она в свои двадцать пять лет не стремится меня захомутать.

Я раньше уже пробовал жить вместе с женщиной: почти год прожил вместе с хорошенькой блондиночкой, которая мечтала выйти замуж и завести потомство. Я с ней задыхался, сбегал от нее в Южную Америку и вообще вел себя ужасно, если верить ее родителям. Но Касси была не такая. Может быть, и он мечтала о том же, но вслух этого не говорила. Возможно, она понимала, так же как и я, что у меня все же достаточно силен инстинкт родного гнезда и что, где бы меня ни носило, все равно я в конце концов возвращаюсь домой, в Англию. Когда-нибудь, думал я, когда-нибудь, в отдаленном будущем… и возможно, даже вместе с Касси… может быть - может быть! - и при благоприятных условиях, - я таки куплю себе дом…

В конце концов, в случае чего дом всегда можно продать.

На следующий вечер Джонатан позвонил снова и сразу взял быка за рога.

- Помнишь то лето, когда Питер Кейтли погиб от взрыва на катере? спросил он.

- А то как же! Когда твой родной брат оказался замешан в дело об убийстве, этого так легко не забудешь.

- Да, но это же было четырнадцать лет назад… - сказал он с сомнением в голосе.