1985, Напролом

- И с чего это он вдруг так заторопился забрать своих лошадей? спросил я.

- Да для него наши проблемы - просто предлог! - воскликнула Холли.

Бобби кивнул.

- Он уже выкинул такую штуку по меньшей мере с двумя тренерами. Задолжает уйму денег, а потом в один прекрасный день тренер приходит и обнаруживает, что лошади исчезли. А потом Грейвс оплачивает только расходы на содержание, чтобы его не внесли в штрафной список, а лошадей у тренера уже нет, и деньги он может получить только через суд, а дело, как правило, того не стоит, и Грейвс выходит сухим из воды.

- Слушайте, а зачем вы вообще с ним связались? - спросил я.

- Мы тогда не знали, что он за птица, - мрачно сказала Холли. - И потом, не могли же мы просто так взять и отказать человеку, который отдает нам двух своих лошадей!

- Да, конечно.

- И вообще, - продолжала Холли, - Джермин - это еще семечки. Хуже всего - торговец кормами.

- Да отдайте ему чек Грейвса!

Холли обрадовалась, но Бобби засомневался.

- Наш бухгалтер ужасно ругается, когда мы делаем такие вещи.

- У вашего бухгалтера нет тридцати голодных лошадей, которые с упреком смотрят ему в глаза.

- Двадцати девяти, - уточнила Холли.

- Двадцати семи, - вздохнул Бобби, - Грейвс-то своих заберет.

- Это с теми тремя непроданными жеребятами? - спросил я.

- Да.

Я потер переносицу. Двадцать четыре лошади, за которых платят, - с этим жить очень даже можно, хотя во времена деда Бобби на конюшне стояло и по сорок. К тому же на носу был период зимнего затишья - Бобби тренировал лошадей только для гладких скачек, - так что расходов будет меньше.

Правда, это означает, что они до марта больше не будут выигрывать призов, но зато и проигрывать не будут.

В гладких скачках зима - спокойное время, время отдыха, отпусков, ремонта конюшен и объездки жеребят - и проданных, и непроданных.

- Сколько у вас долгов, кроме того, что вы задолжали за жеребят? спросил я.

Я не ожидал, что Бобби мне скажет. Он и правда поколебался, но потом все же ответил. Я поморщился.

- Но мы заплатим! - сказала Холли. - В свое время мы непременно заплатим! Мы же всегда расплачиваемся!

Бобби кивнул.

- А с жеребятами так нехорошо вышло! - горячо продолжала моя сестра.

- Один из наших владельцев сказал Бобби, чтобы тот купил для него одного из жеребят, и разрешил поднять цену до пятидесяти тысяч. Бобби жеребенка купил, а потом этот владелец позвонил и сказал, что очень извиняется, но жеребенка взять не может, потому что у него денег нет. А если мы выставим его на следующем аукционе, мы много потеряем. Так всегда бывает. Люди решат, что с ним что-то не в порядке.

- Может быть, мне удастся продать его нескольким владельцам, - сказал Бобби. - Разделю цену на двенадцать частей… Но на это нужно время.

- Ну, банк вам время даст! - сказал я.

- Как бы не так! Наш банкир в панике из-за этой проклятой статейки.

- Что, и ему тоже подбросили эту газетенку?

- И ему тоже, - мрачно кивнула Холли. Я передал Бобби слова лорда Вонли о том, что в газету сообщил кто-то из своих, у кого есть на него зуб.

- Да, но кто? - спросил Бобби. - У нас ведь действительно нет врагов. - Он покосился на меня с беззлобной усмешкой. - В свое время я решил бы, что это кто-то из Филдингов.

- Более чем возможно.

- Дедушка?! - воскликнула Холли. - Не может быть! Конечно, он меня так и не простил, но он не мог… ведь правда не мог, Кит?

Мы подумали о старом упрямом грубияне, который до сих пор держал целую конюшню лошадей в полумиле отсюда и каждое утро орал на Поле на своих несчастных конюхов. В свои восемьдесят два года он по-прежнему оставался крепким, жилистым человеком, искусным интриганом, который сожалел лишь о том, что деда Бобби больше нет в живых и не с кем состязаться в хитрости.

Конечно, старый Филдинг был не менее старого Аллардека возмущен этим немыслимым браком, но он воспитал нас с Холли и по-своему любил нас. Я не мог поверить, что он способен попытаться разорить свою внучку. Разве что он впал в маразм от старости - такое, к сожалению, случается.

- Надо сходить к нему и спросить, - сказал я.

- Что, прямо сегодня? - Холли взглянула на часы. - Он, наверно, уже спит. Он же рано ложится.

- Утром схожу.

- Мне не хочется, чтобы это оказалось делом его рук, - сказала Холли.

- И мне не хочется.

Мы некоторое время посидели за кофе. Наконец я сказал:

- Составьте список всех людей, про которых вы знаете, что им подсунули это «Знамя» с выделенной статьей. Завтра попробую зайти кое к кому. По крайней мере, к тем, кого застану в воскресенье.

- Чего ради? - спросил Бобби. - Надеешься, что они передумают? Не надейся. Я уже пробовал. Они говорят, что им нужны деньги, причем немедленно. Люди привыкли верить тому, что пишут в газетах. Даже если это вранье.

- М-да, - сказал я. - Но я не только собираюсь лишний раз заверить их, что им заплатят. Я хочу узнать, не видел ли кто-то из них, кто принес эту газету. Спросить, когда она пришла. Короче, восстановить точную картину.

- Ладно, - сказала Холли. - Список мы составим.