1994, Дикие лошади

- Почти любой, - ответил он. - В Соединенных Штатах такой нож можно легко купить. В мире сотни тысяч любителей ножей. Люди коллекционируют ружья, коллекционируют ножи, они любят ощущение силы… - Голос его прервался на грани личного откровения, и он опустил взгляд на рисунок, как будто не хотел, чтобы я видел его глаза.

- А у вас, - осторожно спросил я, не желая показаться настырным, - есть коллекция? Быть может, она осталась у вас с тех времен, когда это еще было легально?

- Вы не можете спрашивать об этом, - сказал он.

Молчание.

- «Армадилло», - произнес он, - держали в ножнах из плотной черной кожи, застегивавшихся на кнопку. Ножны были приспособлены для ношения на поясе.

- Тот, который я видел, был без ножен.

- Это небезопасно - носить такие ножи без ножен.

- Я думаю, что о безопасности заботились в последнюю очередь.

- Вы говорите загадками, молодой человек.

- Вы тоже, профессор. Сплошные намеки и недоверие.

- Я не могу быть уверен, что вы не сообщите в полицию.

- А я не могу быть уверен, что не сообщите вы.

И вновь молчание.

- Я скажу вам кое-что, молодой человек, - наконец произнес Дерри. - Если вам каким-то образом угрожает человек, владеющий этими ножами, будьте крайне осторожны. - Он пояснил свои слова: - Обычно такие ножи должны храниться взаперти. Я нахожу очень тревожащим тот факт, что одним из этих ножей воспользовались на Ньюмаркетском Хите.

- Может ли полиция выследить его владельца?

- Весьма сомнительно, - отозвался он. - Они не знают, с чего начать, и я не могу им помочь.

- А владельца «Армадилло»? Он покачал головой.

- Таких ножей тысячи. Я полагаю, что у ножей «Армадилло-Гнев» есть серийный номер. По нему можно установить, когда данный нож был изготовлен, и можно даже вычислить его первого владельца. Но с тех пор он мог быть продан, украден или передарен несколько раз. Я полагаю, что если бы по тем ножам, которые вы видели, можно было бы установить личность их владельца, они никогда не всплыли бы на свет.

Невеселая картина, подумал я.

Я попросил:

- Профессор, пожалуйста, покажите мне вашу коллекцию.

- Я этого не сделаю.

Пауза.

- Профессор, я скажу вам, где я видел «Армадилло».

- Тогда скажите.

Его морщинистое лицо было непроницаемым, глаза не моргали. Он не обещал ничего. Мне этого было мало.

- Сегодня был убит человек, которого я знал, - начал я. - Он был убит в одном из домов Ньюмаркета обыкновенным кухонным ножом. В доме своей матери. В прошлую субботу в том же самом доме его мать была тяжело ранена ножом, но оружие не было найдено. Она выжила и сейчас выздоравливает в больнице. На Хите, как я рассказывал вам, намечалось убийство, жертвой которого, как мы полагаем, должен был стать наш ведущий актер. Полиция расследует все три этих случая.

Он пристально смотрел на меня. Я продолжил:

- На первый взгляд кажется, что нет никакой связи между сегодняшним убийством и нападением на Хите. Я не уверен, но думаю, что связь есть.

Он нахмурился.

- Почему вы так думаете?

- Предчувствие. Слишком много ножей одновременно. И… ну… вы помните Валентина Кларка? Он умер от рака неделю назад.

Взгляд Дерри стал еще более цепким. Не дождавшись ответа, я пояснил:

- Женщина, которую ранили в прошлую субботу, - это сестра Валентина, Доротея Паннир, жившая в одном доме с ним. Дом был разгромлен. Сегодня ее сын Пол, племянник Валентина, пришел в этот дом и был убит там. Так что в округе действительно бродит кто-то опасный, и если полиция найдет его - или ее - быстро… это будет хорошо.

Несколько долгих минут профессор размышлял о чем-то своем. Наконец он сказал:

- Я начал интересоваться ножами, когда был мальчишкой. Кто-то подарил мне швейцарский армейский нож со множеством лезвий. Я дорожил этим ножом. - Он коротко улыбнулся, губы его слегка дрожали. - Я был одиноким ребенком. Нож позволял мне почувствовать себя в этом мире более уверенно. И, понимаете, я думаю, именно так многие люди начинают коллекционировать оружие, тогда как кто-то мог бы пользоваться им, если бы был… смелее или, быть может, порочнее. Оружие - это поддержка, это тайная мощь.

- Понимаю, - сказал я, когда он сделал паузу.

- Ножи пленили меня, - продолжал Дерри. - Они были моими товарищами. Я носил их повсюду. Я прикреплял их к лодыжке, к предплечью под рукавом. Я носил нож на поясе. Я чувствовал тепло и доверие к ним. Конечно, это было ребячество… но когда я стал старше, я собрал еще большую коллекцию. Я рационализировал свои чувства. Я был ученым, проводящим серьезные исследования, или, по крайней мере, я так считал. Это продолжалось многие годы, это было в некотором роде самоутверждение. Я стал признанным экспертом. Я, как вы знаете, давал консультации.

- Да.

- Медленно, несколько лет назад, мой интерес к ножам угас. Можно сказать, что к шестидесяти пяти годам я наконец повзрослел. Но я все равно постоянно пополнял свои познания в этой области, поскольку гонорары за консультации, хотя и нечастые, бывают весьма полезны.

- Хм-м…