1996, По рукоять в опасности

- Не волнуйтесь, - сказал я. - Не стоит.

* * *

Мать щедро ссудила меня наличными, и я уехал поездом обратно в Рединг и сразу же пошел на фирму «Юнга и Аттли», сыщиков, рекомендованных мне Тобиасом. Какой-то неприятный мужской голос по телефону назвал мне адрес учреждения и назначил время. И вот я в казенном офисе, который без труда разыскал по указанному адресу. Приемная, потом служебное помещение, письменные столы, заполненные какими-то папками и книгами шкафы, компьютеры, вешалка для посетителей. А вот и одушевленный предмет, мужчина примерно моего возраста, в джинсах, грубых черных башмаках, в майке, которая показалась мне не совсем свежей. На черном широком поясе агрессивно блестели металлические пуговицы. Небритый подбородок, коротко стриженные темные волосы, в правом ухе - серьга и на тыльной стороне пальцев обеих рук черными буквами - слово НАТЕ. Такая вот картинка.

- Да? - сказал он, когда я вошел. - Что вам угодно?

- Я ищу «Юнга и Аттли». Я звонил…

- Да, - сказал голос, который я слышал по телефону. - Помню. Юнг и Аттли - партнеры. Вон там, на стене, их фотографии. Кто именно из них вам нужен?

Он показал на две глянцевитые черно-белые фотографии размером восемь на десять дюймов, приколотые канцелярскими кнопками к доске, висевшей на грязноватой стене. Рядом в рамочке я увидел свидетельство, дающее Юнгу и Аттли разрешение на деятельность в качестве частных детективов, хотя, по моему разумению, такого разрешения в Британии не требовалось. Придумано, чтобы произвести впечатление на несведущих клиентов, предположил я.

Мистер Юнг был спокойный, полный достоинства человек в темном костюме, полосатом галстуке и шляпе. Весомость его облика подчеркивали на снимке большие, внушительные усы. Мистер Аттли показался мне очень положительным человеком. Светлый спортивный костюм. В одной руке футбольный мяч, в другой свисток. Ни дать ни взять - школьный учитель, тренирующий детей.

Я отвернулся от фотографий, с трудом удерживаясь от смеха, и сказал, глядя в наблюдавшие за мной плутоватые глаза:

- Я вижу вас таким, какой вы на самом деле.

- Что вы имеете в виду?

- На обеих этих фотографиях вы.

- Какой вы глазастый. Тоб не зря предупреждал меня.

- Я просил его найти для меня честного, хорошего и умеющего хранить тайну детектива.

- Он нашел его. Что я должен делать для вас?

- Где вы изучали свою профессию? - спросил я.

- В исправительной школе. Так, по мелочам… Ну что, нужен я вам или уже нет?

- Умение держать язык за зубами - вот что нужно мне. Нужнее всего.

- Отлично. Это мое приоритетное направление.

- В таком случае вам надо будет кое за кем следить и выяснить, не встретится ли этот кое-кто кое с кем еще, или установить, не знает ли он, где искать других четырех человек.

- Идет, - преспокойно согласился он. - Кто они?

Я нарисовал ему тех, кого надо было найти. Карандаш я успел где-то потерять, и рисовать пришлось шариковой ручкой. Он внимательно рассмотрел все пять портретов: четверых подонков, напавших на меня возле хижины, и Сэртиса Бенчмарка.

Я назвал ему имя Сэртиса и его адрес. Об остальных, сказал я, мне ничего не известно, кроме того, что у них крепкие кулаки.

- Синяк вокруг вашего глаза - их рук дело?

- Да. Они ограбили мой дом в Шотландии, но сами они, судя по их выговору, выходцы из юго-восточной Англии.

- Он кивнул.

- Когда они, так сказать, нанесли вам визит?

- Во вторник утром.

Он назвал свой гонорар, и я уплатил ему за неделю вперед, назвав номер телефона Джеда и попросив обо всем сообщать ему.

- Как мне называть вас? - спросил я.

- Юнгом или Аттли - на ваш выбор.

- Мне больше нравится Юнг и Аттли Аутрейджес.

- Вы такой остроумный, смотрите, не порежьтесь о самого себя.

Уходил я от «Юнга и Аттли» в превосходном настроении.

* * *

Последние послеполуденные часы, оставшиеся до наступления вечера, я провел, делая покупки в магазинах. Меня сопровождала мать, платившая за все по кредитной карточке и давно уже смирившаяся с моими расходами.

- По-моему, ты не застраховался на случай кражи твоей зимней одежды, подъемного механизма и красок, - сказала она.

Я покосился на ее профиль, стараясь сдержать улыбку.

Мать вздохнула.

- Я застраховал свой джип, - сказал я.

- И то хорошо.

Вернувшись в дом в Кресчент-парке, я переоделся. Галифе, жакет на подкладке, шлем и защитные очки я должен был вернуть Эмили, как только представится возможность. Айвэну я сказал (предварительно созвонившись с Маргарет Морден), что кредиторы пивоваренного завода оказались сговорчивы и согласились встретиться в понедельник.

- Почему бы тебе не остаться здесь? - спросил меня Айвэн не без раздражения. - Твоя мать была бы очень довольна.

Я не рассказал ему о нападении на меня и об ограблении моей хижины, чтобы не причинять ненужных волнений, а он не допытывался, где и как я схлопотал синяк под глазом. Я нашел такое объяснение необходимости моего отъезда, которое могло бы удовлетворить Айвэна.

- Сам хочет, чтобы я приехал к нему… и вообще… надо как-то решить вопрос с кубком.

Айвэна это устроило. Он кивнул, соглашаясь со мной: