2

прожевывает кусочек. Вальд рванулся было в мальчишке, вопя, чтобы тот не смел, что нельзя это,

неправильно! Но было уже слишком поздно. И по груде подобных чаш в углу становилось понятно,

что трапеза такая ему не впервой. Янина отскочила немного, отвернулась и ее вырвало. Отерла рот

рукой и вернулась.

- Девочка слабенькая еще, однако. Оставайся, и у тебя будет такое здоровье, что кто угодно

позавидует, - подмигнул глумливо багрово-черным пламенем глаза.

Янина молча покачала головой, ввязываться в спор с темнобородым — не самое лучшее, что

можно придумать. Вцепилась в темную книгу, встав рядом с Вальдом.

А Хрон продолжал:

- Видишь, кем стал мальчик из-за твоего милосердия? И видишь, кем стала ты?

225

22

Селена закрыла лицо руками, вытирая глаза, потом дотронулась до руки Вальда, неловко погладила

ее. Отдернула, словно обожглась. Легко наклонилась, доставая что-то из-под каменной плиты, на

которой просидела так долго. Слишком долго.

- Знаешь, Хрон, я благодарна тебе за сохраненную молодость и силу. Я благодарна тебе — не

смотря ни на что. Я увиделась с моим мальчиком. Я благодарна тебе за всё — плохое и хорошее, —

легко склонилась, - Я прожила свою жизнь не скучно, - потом прошептала. - Я не могу быть здесь,

но и не могу вернуться с вами. И спор ваш уже зашел в тупик. А темнобородый слишком мастерски

умеет выигрывать споры. Поэтому не судите. Вальд, я все равно бы ушла первой! Прощайте!

У Хрона с каждым словом вытягивалось удивленно лицо. Впервые за всю вечность его

существования он слышал слова благодарности. А Селена, не мешкая, резанула своим не зря

наточенным каменным ножом по шее, да так, что кровь мгновенно полилась широкой лентой. И

уже слабеющим голосом попросила Вальда спеть ей, спеть, чтобы она могла уснуть.

Вальд вскричал:

- Мама! Ты становишься мертвой, и он сможет забрать тебя! Зачем ты?

Селена потянула его за палец, прохрипела:

- Не может. Это моя жертва. Живи за меня... А сейчас — пой... - обессиленно закрыла глаза.

И Вальд запел ту самую колыбельную, которую так часто слышал в детстве, запел чуть хрипловато,

слезы душили его, но он пел:

Спи, ребенок звездный мой,

Спи, мой мальчик дорогой,

Глазки поскорей закрой.

Буду я тебя качать,

Звезды сон оберегать.

Засыпай, ребенок звездный

Уже очень, очень поздно…

Он пел колыбельную именно так, как слышал ее давным-давно, пел, вкладывая все сердце — ведь

больше уже не спеть для нее. Перед глазами пронеслись те времена, когда он и Селена были

вместе. Услышал ее смех, песни, вспомнил, как она поддразнивала его, утешала, спешила на

помощь, как она могла делать несколько дел сразу и как умела любить. Рыдания душили. Дракон

подвинулся ближе, стремясь защитить своего человеческого друга, едва слышно проскрипев

когтями по каменным плитам. Его восхищение перед этими людьми росло непомерно с каждым

мгновением, проведенным вместе. Никто здесь не мог даже пикнуть, а уж более спорить с

темнобородым — увольте, в этих местах никто бы не взялся. А они смогли, осталась лишь самая

малость, чтобы победить, хотя у победы будет горький привкус. Желание Купера помочь живым

покинуть это смрадное обиталище несбывшихся надежд стало еще сильнее. Даже если он не

сможет жить на их Зории, так хоть поможет выбраться отсюда. И уйдет отсюда сам.

226

22

Янина шагнула вперед. Теперь ее черед. Теперь она должна переговорить темнобородого,

чтобы помочь Вальду, низко склонившемуся над телом матери. Остался лишь миг, что отделял их

от свободы или от того, что хуже смерти. Сбежать от Хрона также, как Селена, они попросту не

успеют. Темнобородый настороже. И говорить придется только правду, ну или то, что вданный миг

можно считать правдой. Янина раскрыла книгу, развернув ее корешком к Хрону:

- Если она тебе не нужна, нам она тем более ни к чему. Зачем я ее таскала между кругами, раз она

такая никому не нужная? Зачем наш матриарх послал к тебе... не понимаю. Она так беспокоилась,

чтобы эта никчемная бумага не попала в руки недостойных. Я просто разорву ее, тем более, что это

копия. Та, что ты вручил бестолковым ведьмам, я уже сожгла. А уж эту голыми руками на мелкие

кусочки не затруднит и вовсе, она и вреда при уничтожении никакого не причинит. Оригинал твой,

когда в костре сгорал, как-то хиленько так хлопнул и все. Твоя магия стала бессильна в Первом

круге? А?! Или она везде становится слабее? Ты слишком много миров захотел под себя подмять?

Тем более в твоих интересах чтобы мы отсюда убрались. Я рву книгу, ты возвращаешься к своим

темным делам, вершишь их как угодно. А мы пошли? Забрали тело и ушли потихоньку?

Хрон взвыл. Мало того, что они забрали одну из его любимейших игрушек. Мало того, что малыш

Аль остался без наставницы, и вышел из-под контроля. А ведь спешенные могли еще пригодится.

Покоятся здесь, в хронилищах, но эти безмозглые твари сейчас недоступны для него. Еще и эти