200 дней до приказа

– Товарищ майор, может, не надо? – сделал попытку Смальков…

– Надо, Федя, надо…

Майор набрал побольше воздуха в грудь:

– Наш доблестный вокально-инструментальный ансамбль в

составе… сами знаете кого… теперь по популярности круче дуэта

Пугачѐвой и Галкина! Смальков, покажи!

Пачка писем в руках Смалькова и вправду была внушительная…

177

– Вот, Лавров, все от девушек! – читая надписи на конвертах, начал

Смальков. – «Двум поющим солдатам». Эта половина тебе, а эта – мне.

– Рота! – продолжил Зубов. – Песня наша вышла в финал! Лавров и

Смальков – репетировать, им ехать скоро! И чтоб с душой спели!

Песня-то вроде действительно хорошая! И спеть еѐ надо по-нашему,

по-мотострелковски! А вы давайте, продолжайте занятия.

Рота лишилась взводного и запевалы, но прогулка есть

прогулка – должна быть прогуляна до конца.

– Чего рты пораскрывали? – пришѐл в себя Кудашов. – Напра-во!

Шагом марш! Песню запе-вай!

И Нестеров запел, как теперь-то можно было не запеть!

Рота, подъѐм!

Будет сниться страшным сном.

Рота, отбой!

За окошком дембель мой!

Глава 30

– Да, да, Лариса Анатольевна, всех детишек примем как родных…

и кашей солдатской накормим, с дымком… Принимается, не с дымком,

а с молоком, лучше гречневой… Понял…

Майор Зубов общался с подшефной школой, организовывая

очередное мероприятия. В сущности, работа его была чем-то средним

между менеджером по связям с общественностью и надсмотрщиком.

Где-то между двумя этими профессиями растворился майор

мотострелковых войск…

– Разрешите, товарищ майор, – Лариса Щекочихина была вызвана

на ковѐр к командиру части.

178

– Ну, что, покажем девочкам медсанчасть? – Майор плавно

перешѐл от подшефной школы к подчинѐнной санчасти.

– Чего ж не показать? Покажем!

– А то, понимаешь, разрисуют детворе армию пострашней

«серого волка», – распереживался майор, – они от неѐ аж до двадцати

семи лет по норам прячутся. Вот мы детишкам этого «серого волка» с

другой стороны и покажем. Так сказать, человеческим лицом… Но я вас,

Лариса Анатольевна, вызвал несколько по другому поводу… так что там

у нас с медосмотром?

– Всѐ по графику. Сегодня с первой ротой уже заканчиваю.

– И как там здоровье бойцов? Йода, зелѐнки хватает?

– Хватает. Им бы фруктов побольше, – предложила Щекочихина.

– Сухофруктов, товарищ сержант. Извините, но, как говорится,

бананов у нас нема… – Пауза затянулась, о чѐм ещѐ говорить перед

главным вопросом, Зубов не знал, и потому пришлось его задать: – Ну,

а на личном фронте как у вас обстоят дела, Лариса Анатольевна?

– А какое отношение это имеет к медосмотру?

– Согласен. К медосмотру – никакого. Вот к моральному здоровью

военнослужащих на территории части, командиром которой я являюсь…

Закончить свою мысль командиру Лариса не дала:

– На личном фронте, товарищ майор, я сама себе командир и

никому ни о чѐм докладывать не собираюсь.

– А мне докладывать не нужно. Сам не слепой. Слева Староконь к

вам в тыл рвѐтся, по центру Кудашов устроил «Брусиловский прорыв»…

– Николай Николаевич, да Бог с вами! Просто я в части человек

новый. Не привыкли ещѐ ко мне офицеры. Вот и кажется им, что со

мной можно легко завертеть… Если бы только Староконь и Кудашов…

Это у вас ещѐ поверхностная информация…

Зубов покраснел:

– Что, ещѐ есть «ходоки»?

179

– Вам список написать? – Зубов покраснел ещѐ больше. – Обещаю

вам: враг не пройдѐт! Так что не волнуйтесь – волнение повышает

давление… Кстати, вы давление давно мерили?

– Я, Лариса Анатольевна, боевой офицер… Я… – Зубов не знал, что

ещѐ сказать медсестре.

– Все вы офицеры «боевые», пока в санчасть не зайдѐте.

– Да в порядке у меня давление!

– Тем более! Если у вас давление в порядке, я как раз свой

приборчик проверю. Только что со склада, новенький. Как там говорят?

«Если гора не идѐт к Магомету…» Давайте руку.

На стол перед майором лѐг аппарат для измерения давления. Что

с ним положено делать, майор мог только догадываться…

– Правую руку или левую?

– Любую.

Звонок телефона был не совсем кстати, ближайшая к телефону

рука майора была занята прибором. Пока майор вспомнил, что у него

есть вторая рука, трубку взяла сержант медицинской службы:

– Алло… А вы кто? – Трубку Лариса взяла зря. – Ой, Николай

Николаевич, это вас… Жена… Извините, я нечаянно – привычка…

– Зубов слушает, – вырвал трубку майор, – да, Вера, ну, что ты?

Это товарищ сержант медицинской службы…

Улыбка медсестры, продолжающей измерять давление, говорила

о чѐм угодно, но только не о раскаянии.

Ужин у Зубова выдался тревожным. Вроде бы всѐ как всегда, и в

то же время…

– Ну, как там дочурка, не разбудил я еѐ?

– Спит, – в части майор был командиром, дома же им

командовала супруга, – а у нас в семье пополнение, папуля…

– В смысле?

180

– Зубик ещѐ один у нас появился, товарищ Зубов.

– Ну, и чего сидим? Чего ждѐм? – обрадовался майор. – Кто

говорил, что отмечать будем только первый и последний?

– Вера достала из шкафчика графин, рюмки. Налила. Зубов