_2014_10_07_09_17_46_052

ему в глаза, затем нежно взяла его за уши, прижалась лбом к его

лбу и подмигнула. Так они и стояли — эти любящие и любимые от-

ражения друг друга. Потом Виола отстранилась, вдруг взяла пра-

вую руку Уилла обеими руками и, стремительно наклонившись, поцеловала ее.

— Милый, — сказала она, не отпуская его руки, — это не я. Это

время.

— Возвращайся, если только захочешь, — проговорил он. — Здесь

есть твой дом. Здесь живут твои друзья. Помни о них.

— Скажи всем потом как-нибудь, что я их люблю… любила. До-

рогой мой! Милый мой брат! Родной мой Уилл!

Они обнялись.

— Благослови вас Бог, Ви!

— Не смей печалиться! Слышишь! — она вытерла слезы с его

щек. — Слышишь, не смей! Не забывай про стратфордский дом.

Живи в нем с Энн счастливо.

— Себастиан! — Том положил руку на ее плечо. — Пора. Будь

счастлив, Уилл. Будь счастлив, Джек. Мы свидимся еще. В путь.

В последний раз Виола была одета в мужское платье.

И оба — капитан и «юнга» — поднялись на борт галеона.

Уильям Шакспир и Джим Эджерли долго смотрели, как два ко-

рабля отходят от причала и скрываются в перспективе.

327

СЕРЕБРЯНЫЙ МЕРИДИАН

О, как тебе хвалу я воспою,

Когда с тобой одно мы существо?

Нельзя же славить красоту свою,

Нельзя хвалить себя же самого.

Затем-то мы и существуем врозь,

Чтоб оценил я прелесть красоты

И чтоб тебе услышать довелось

Хвалу, которой стоишь только ты.

Разлука тяжела нам, как недуг,

Но временами одинокий путь

Счастливейшим мечтам дает досуг

И позволяет время обмануть.

Разлука сердце делит пополам,

Чтоб славить друга легче было нам*.

* Шекспир У. Сонет 39 (пер. С. Маршака).

328

ЧАСТЬ II. ГЛАВА XII

Глава XII

Ровно через месяц, 12 июня 1599 года, в день солнцестояния

и новолуния, произошло событие, навсегда оставшееся в истории.

В этот день в Саутуарке по случаю открытия нового театра по-

казывали «Юлия Цезаря». Пьесу играли на сцене нового театра —

«Глобус».

История строительства этого театра и баталий, этому предше-

ствовавших, началась в тот год, когда пьесы Уильяма начали изда-

вать с именем автора на титульном листе, а на сцене одну за

другой играли комедии о счастливой и преданной любви. Их ге-

роини то переодевались в мужскую одежду, отправляясь в отча-

янное путешествие за своими возлюбленными, то вместе со

своими достойными кавалерами являли публике торжество ост-

роумия, юмора и красноречия. «Бесплодные усилия любви» сме-

нились пьесой, в которой впервые появилась удивительная пара —

Бенедикт и Беатриче — полюбившийся публике живой остро-

умный дуэт. Много лет спустя один из зрителей писал в воспоми-

наниях: «В ожидании Беатриче и Бенедикта публика доверху

заполнила партер, галереи, ложи». В том же году Фрэнсис Мерез, magister artium* обоих университетов**, а также составитель учеб-

ников, опубликовал труд, названный «Сокровищница ума».

«Как Плавт и Сенека считались лучшими мастерами комедии

и трагедии у латинян, так Шекспир в обоих этих жанрах пре-

восходит всех среди англичан…», — писал Мерез. — «Кажется, музы говорили бы отточенными шекспировскими фразами, умей они говорить по-английски». Далее автор перечислял тра-

гедии — «Король Иоанн», «Ромео и Джульетта» и комедии —

* Искусный учитель (лат.) (прим. автора).

** Оксфордский и Кембриджский университеты (прим. автора).

329

СЕРЕБРЯНЫЙ МЕРИДИАН

«Сон в летнюю ночь», «Венецианский купец» и «Вознагражден-

ные усилия любви».

Эту пьесу — «Вознагражденные усилия любви» — Уильям на-

писал после издания «Бесплодных усилий», летом, когда Том

отправился в Венецию, чтобы вернуться осенью и услышать

ответ Виолы.

Он надеялся, что Том сможет занять в душе Виолы место, все

еще занятое тем, усилия любви к кому оказались бесплодны.

О, если так она платить умеет

Дань сестринской любви, то как полюбит,

Когда пернатой золотой стрелой

Убиты будут все иные мысли,

Когда престолы высших совершенств

И чувств прекрасных — печень, мозг и сердце —

Навек займет единый властелин!*.

Тем временем Тайный совет по-прежнему требовал снести все

театры. Однако не так-то просто справиться с публикой, а уж тем

более с актерской братией.

Новые театры возникали и в центре города, и на северных его

окраинах, в частности, «Фортуна» и «Голова вепря». «Слуги лорда-

адмирала» продолжали играть в «Розе», а «Слуги лорда-камер-

гера» — в «Куртине».