Читаем _2014_10_07_09_17_46_052 полностью

_2014_10_07_09_17_46_052

convertfileonline.com

Ему казалось, что чем больше он станет об этом думать, тем бы-

стрее чудо произойдет. Но ничего не происходило. До нынешнего

дня. Теперь у него, у Уилла, появилось его чудесное живое суще-

136

ЧАСТЬ II. ГЛАВА II

ство. Только оно было лучше любого волшебного гуся или говоря-

щего ослика. Оно — она — сидела перед ним и смотрела на него.

Она была вся своя с головы до ног. Казалось, дотронься он до нее

и тут же сам почувствует свое прикосновение. Ему захотелось иг-

рать — и они тут же начали играть. Он спросил — она ответила. Он

протянул к ней руки — она тут же обняла его. Это было чудо, как

в сказке, его собственное.

Эльма, как и Уилл, была восприимчивой и чуткой ко всему, что

происходило вокруг. В семье Эвансов ее научили говорить и пони-

мать, где и с кем она живет, ее постепенно знакомили с окружающим

миром и с работой, которой обучали всех детей с малолетства. На

глазах девочки происходили те же события и разыгрывались

сцены, какие когда-то стали первыми впечатлениями и для ее ма-

тери. Вокруг доили коров, делали сыр и масло, кормили кур и сви-

ней, просеивали зерно и сушили сено, мастерили и чинили, во

дворах стирали и развешивали белье, на кухнях пекли хлеб и ва-

рили пиво, отмеряли солод и соль. В садах сажали цветы и косили

траву, в огородах пололи и поливали, в домах сидели за прялками, к праздникам процеживали вино и красили ткань. Эльма слышала

мычание коров и кудахтанье кур. Она пробовала то горькую, до

того она была соленой, соль, то маслянистые сливки, то обжигаю-

щий нос чеснок, то корку опаленного над огнем хлеба. Земля

и глина приклеивались к ее лодыжкам, вода холодила лицо и руки, чистотел щипал ранки и ссадины, сверчки баюкали, петухи под-

нимали с рассветом.

Ее учили молитвам на латыни и рассказывали жития святых, всегда предостерегая: «Никому никогда не говори об этом».

Эвансы, как многие семьи в городе и его окрестностях, были ка-

толиками, приверженцами отвергнутой и гонимой властью веры.

Однажды Эльма проговорилась. Услышав, как дети обсуждали

свои имена, она похвасталась, что ее зовут Вильгельминой в честь

Вильгельма Завоевателя, но перепутала его со Святым Георгием, молитве которому ее научили, и рассказала, что Вильгельм выса-

дился на их острове, чтобы убить дракона. Дети слушали, раскрыв

рот. Но вдруг отец одного из них, запрягавший рядом лошадь, услышал ее рассказ и закричал: «Что ты несешь всякую ересь? Он

был великим воином, это верно, а все остальное про драконов —

это бабьи выдумки!» Эльма не понимала, отчего он так разо-

137

СЕРЕБРЯНЫЙ МЕРИДИАН

злился, но, подумав, решила, что виновата сама — она впервые на-

рушила запрет. Проболталась. К счастью, ничего страшного не

произошло. Но она запомнила на всю жизнь: молчать для нее —

мучительно, говорить то, что хочешь — опасно.

В новом доме Эльма довольно часто чувствовала себя прови-

нившейся. Это происходило, когда она сталкивалась с отцом

Уилла — Джоном. Он возвращался из мастерской и недовольным

громким голосом требовал, если она попадалась на глаза, чтобы

девчонку забрали наверх. Его опасения и подозрительность уси-

ливались с каждым приездом в Уилмкот. Он внутренне содро-

гался, когда видел ее. Она не только внешне была подобием его

сына. Все, что он слышал о ней на ферме, было ему знакомо. Как

Уилл, она была общительна и подвижна, как он, разговаривала

сама с собой, с кем-то невидимым, с деревьями и цветами в саду, пожимала «руки» елкам, выросшим по северному краю участка, и рассказывала животным, детям и взрослым неслыханные не-

былицы. А то заливалась громким смехом и ходила, приплясы-

вая, по двору. В попытках унять ее уставали и люди, и даже

собаки, сторожившие дом.

Вернувшись, Джон зашел на кухню и увидел детей, сидящих за

столом.

— Почему они вместе?

— Они проголодались.

Мэри впервые так спокойно и уверенно говорила с ним.

— Сейчас не ее время*.

— Сегодня можно сделать исключение.

— Никаких исключений. Довольно того, что она теперь здесь.

— Успокойся, Джон. Успокойся, наконец. Я воспитаю ее, как по-