2050. С(ов)мещённая реальность

А! Вот и его лоснящиеся рейтузы с лампасами в знакомом кожаном кресле, в окружении резной мебели и всяких старинных побрякушек.
Туловище туго затянуто в безупречный китель. Из-под ворота виднеется край нежно-розовой шёлковой сорочки. Удобно закинул ногу на ногу, вытряхивает пепел толстенной сигары под лимонное дерево. Потянулся к бокалу белого вина. С утра!
Мне же нарочно не даёт возможности привести себя в порядок.
Тоже метод. Знаем.
Так себе ощущения, если честно.

К тому же, после гипнотической атаки трудно собраться с мыслями.
В голове пусто, как в дырявом кармане.
Но, пожалуй, в текущей ситуации это и неплохо. Даже отлично! Чего не скажешь о желудке...
Ладно.Комитет по Унифицированному ФункционированиюДистанционно Управляемых Гильотин для Сигар предлагает выслушать господина Штраубе.
Есть возражения? Есть воздержавшиеся?
Единогласно.
Слово господину Штраубе!

— Ничего-ничего, лейтенант Хэйс. Чувствуйте себя свободно. Да, свободно!
Можете обойтись без мундира и без Персонажа. Мне гораздо приятнее общаться с вами в неформальной обстановке.

Итак? Каковы же ваши успехи-хи-хи? Да!
Удалось ли напасть на след искомого индивида?

Ну, конечно! Разумеется, мы регулярно получаем ваши отчёты.
Они составлены очень, да, очень профессионально-на-но-на, но меня интересует текущая, да, текущая ситуация.

Разумеется! Безусловно, вы подготовите новый отчёт для Отдела.
Конечно-конечно, в самое ближайшее время. Я ничуть в этом не сомневаюсь.
Но я хочу сейчас, да-да, прямо сейчас хочу услышать лично от вас о ходе операции на... да, благодарю, Киберадьютор Энигма. На шесть тридцать утра сегодняшнего дня.

Я весь внимание, лейтенант Хэйс.

Дебелый, холёный. Даже не скрывает, что напускное добродушие для него - лишь фарс. Откровенно лицедействует, вытянув вперёд бычью шею и подставив ухо с качающейся серьгой.
Пытается уничтожить моё самообладание, вызвав раздражение или досаду.

Хотелось бы мне самому сейчас заглянуть под этот крутолобый череп!
Но, не положено. Субординация.

Большое, круглое, белое, словно волдырь, лицо. Мясистая ухмылочка выпускает облако табачного дыма. Кого-то мне сильно напоминает этот ястребиный взгляд из-под крутых надбровий...
Если укоротить волосы, побрить щёки... Кажется, был такой премьер Старых Касситерид, лет сто назад или больше. Ну, тот, который тоже не расставался с сигарами... не вспомню имя.
Печально, но без Макса я - круглый невежда во всём, куда ни ткнись!

Проекция дыма достигает обонятельных рецепторов, и меня мутит с новой силой.
Откуда-то снова булькает граммофон.
С коварной настойчивостью дёргает слух зажёванная музыкальная фраза.
«Что-о люби-ила говорила... что люби-ила говори... говори... говори...»
Как капли воды по мозгу. «Говори... говори... говори...»
Ритмично, неотвратимо, в одну и ту же точку.
Каждая капля - как ожог.
Хищные щёлочки глаз полковника впились в моё серое вещество, как когти. Почти вижу, как толстые белые черви, унизанные перстнями, роются в черепе...

Я же говорил – бесполезно!
Сейчас мои хорошо размытые и разбросанные по пустой и гулкой голове мыслеобразы даже для меня самого являются мудрёной головоломкой.
Убеждаю себя в этом. Верю в это.
Не думаю ни о чём.
Пустота.
Капли воды в мозг. «Говори... говори... говори...»
Нестерпимо.
Плевать.
Пустота.

Похоже, я справляюсь.
Полковник, очевидно, не видит моих мыслей.
Слышит только произносимые мной формальные фразы из предыдущих отчётов и начинает злиться.

Глазки его сужаются ещё больше, становятся почти не различимы под набыченным лбом. Ухмылочка выпрямляется в узкую полоску. Массивный торс подаётся вперёд, а перстни тихо позвякивают друг о друга на пальцах, неосознанно мнущих сигару.
Пепел сигары падает на золотую пуговицу мундира.
Штраубе делает слишком резкое, нервное движение рукой, чтобы стряхнуть его. И вдруг, будто устыдившись предательской поспешности, останавливает руку в воздухе. Затем обычными, нарочито вялыми движениями, брезгливо усмехаясь, исполняет задуманное.

Снова непринуждённо откидывается на спинку кресла.
По-видимому, овладевает собой и с досадой глядит в окно на роскошный, освещённый утренним солнцем Версальский парк.
Он ждёт, не добавлю ли я ещё чего-нибудь к своему пустопорожнему рапорту о непременном и очень скором обнаружении объекта, который пока, к большому, конечно, сожалению, неуловим.

Кап, кап, кап, кап – плавятся от боли нежные аксоны и дендриты моих нервных клеток.

— Лейтенант, вы меня разочаровываете.
То, что операция идёт по плану, я уже слышал. Вам больше нечего добавить?

Допустим. Допустим-пустим-пустим... Хм, да...

А ведь вы неважно выглядите, господин Хэйс! Так бледны...
Как считаете, не помешал бы вам небольшой отдых, а?
К примеру, несколько дней полного погружения в самые новейшие Миры? Такие, которых ещё не видели даже Пользователи!
Это будет феерично, уверяю вас! Да, феерично!
Несколько дней или даже недель...
Разумеется, за счёт Департамента!

Хм... не думаете, что вам это необходимо?
Да, вы любите думать, лейтенант...
Любите думать. Это верно... Да!
За это мы вас и ценим, Ха-ха!