2070 (СИ)

Свет погас. Высвободившись из моих рук, Уза подошла к стене, открыла дверцу шкафа и начала раздеваться. Я молча наблюдал за ней, не в силах сдвинуться с места. В полумраке каюты, освещённой лишь тусклым светом маленькой лампы в углу, очертания её фигуры казались призрачными, будто Узза была готова раствориться в воздухе от малейшего прикосновения к ней.

— Тебе тоже следует переодеться, — подала голос Узза, не оборачиваясь.

Я повиновался. Достал спортивный костюм, который получил в первые недели захвата Земли, и, сняв привычный комбинезон, переоделся. Сложил одежду и достал одеяло, которое всегда убирал по утром в шкаф.

— Оно тебе сегодня не понадобится, — произнесла Узза.

Я обернулся на неё. Она уже легла в кровать, но не в центр, как обычно, а ближе к левому краю. Я медленно подошёл к кровати и осторожно лёг, не веря в происходящее.

— Я знаю, что для вас важен физический контакт, — проговорила Узза. — Объятия, прикосновения, поцелуи — всё это провоцирует выработку эндорфинов. Тебе это полезно и приятно, а, значит, будет хорошо и мне.

С этими словами она положила голову мне на плечо и моментально заснула. Обняв её, я быстро забылся сном, впервые за долгое время засыпая с лёгкой улыбкой на губах.

Утром я проснулся отдохнувшим и в приподнятом настроении. Ужас ночи казался давним кошмаром, а в голове мелькали мысли о близости с Уззой. Меня больше не страшила участь питомца. Где-то на краю сознания появилась мысль, что это бы очень сильно взбесило Ига. Я усмехнулся, почувствовав злорадство. Он пытался уничтожить меня, раздавить неизвестной мне сутью отношений с Уззой, но он просчитался.

Узза зашевелилась в моих объятиях и открыла глаза. Внимательно изучила моё лицо и произнесла:

— Вижу, тебе намного лучше. Это радует. Признаюсь, когда ты не утопаешь в мраке своих эмоций, ты мне нравишься гораздо больше.

Мы понежились в кровати ещё минут десять, пока Узза не заметила, что с минуты на минуты принесут завтрак. Я поспешил в ванную, которую, как я узнал пару недель назад, Узза приказала оборудовать специально для меня. Прохладная вода взбодрила, и я ощутил прилив сил.

Когда я вышел, Узза уже ждала меня, а на столе стояли тарелки с завтраком.

— Пока мы едим, я вкратце расскажу тебе о планете, где нам предстоит провести несколько месяцев, — произнесла Узза, когда я сел за стол. — Идмо очень похожа на Землю, разве что сутки тут длятся двадцать восемь часов, а год триста семьдесят дней. Здесь не бывает смены времён года, у них вечное лето. Планета считалась до минувшей ночи мирной и даже пассивной. Раса, которая здесь обитает, называет себя идморцами или, что реже, хроманами. Их общество делится на касты в зависимости от цвета кожи, с которым они родились. Главными считаются старейшины, они же целители — их цвет красный. Чем темнее оттенок, тем могущественнее и выше считается идморец. Чуть нижу идут наставники или учителя, как тебе больше нравится, их кожа голубая. Здесь, напротив, чем темнее оттенок кожи, тем неопытнее считается её обладатель. После идут воины, они фиолетового цвета. Выделяют их по заслугам, так что ориентироваться на оттенок не следует. Есть также и землевладельцы, а также владельцы различных мастерских, лавок и таверн. Их природа одарила зелёной кожей. И самые низшие — жёлтые. Они считаются практически бесправными существами, обязанными подчиняться всем остальным цветам.

— На моей планете лет тридцать, как избавились от расизма, — задумчиво произнёс я. — Не ожидал столкнуться с этим явлением вживую.

— Увы, — пожала плечами Узза. — У вас, землян, с другими расами гораздо больше общего, чем ты можешь себе вообразить. Пороки мало кому чужды. Мы одни из немногих, кто достиг просветления.

Я промолчал, не желая вступать в спор.

— Сама планета богата полезными ископаемыми, — продолжила Узза после недолгого молчания. — И некоторые вещества, которые находятся в почве и воде Идмо нас очень интересуют. Я не особо в этом разбираюсь, но есть мнение среди наших учёных, что эти вещества смогут улучшить топливо для наших кораблей. Это пока только теория, и для её подтверждения нужно несколько месяцев кропотливой работы.

Остаток завтрака мы провели в тишине, погружённый каждый в свои мысли. После Узза велела мне собрать сумки и сообщила, что через четверть часа начнётся вход в атмосферу, а затем нам необходимо будет пройти в ангар и приземлиться на поверхность уже на шлюпе.

Я выглянул в иллюминатор и увидел, что паукообразный корабль вернулся, а два других корабля исчезли из поля зрения. Спрашивать у Уззы, куда они улетели, я не стал.

Наконец, включилось парализующее поле, и корабль пришёл в движение. Пара минут, и корабль завис в воздухе. К телу вернулась чувствительность, и я первым делом выглянул в иллюминатор. От картины под нами захватывало дух: огромные поля, окружённые лесами и озёрами, казались тусклым ковром, на котором кто-то рассыпал сотни игрушечных домиков, а вдалеке поднимались горбы зелёных холмов. Возле города я заметил корабли, так и соприкасающиеся округлыми вершинами, устремлёнными в серое небо.