21 интервью

Стайрон: Ответ на это простой. Мы имеем дело с рабовладельческим наследием. С этого все началось. Наследие, которое после уничтожения рабовладения перешло в другое качество – непроизвольное. Негры были технически свободны, но на самом деле находились в своего рода рабстве. Сейчас ситуация улучшилась во много раз. Но их нищета, взять, к примеру, Гарлем, поразительная и шокирующая. И это в действительности продолжение рабовладельческого наследия. Негры не прогрессировали настолько, насколько всем бы хотелось, особенно им самим. Мы живем в обществе, где контраст между богатыми и бедными очень значителен и распределение всяческих благ неравно. Несбалансированно. И, естественно, это порождает преступность. Если бы я вырос в Гарлеме, смотря по телевизору рекламу всевозможных автомобилей, которые я могу купить, мне двадцать лет и в кармане всего десять долларов, я бы тоже имел склонность совершить преступление…

Минчин: Но когда вам было двадцать лет и у вас было в кармане десяти долларов – вы не совершили преступление?

Стайрон: Нет, но я знал, что у меня есть будущее, и я не имел этого чувства безнадежности, которое имеют негры.

Минчин: Но сейчас для них открыты университеты, есть специальные программы, всевозможные стипендии, мы видим среди них докторов, адвокатов, певцов, музыкантов, кинозвезд – они прилично зарабатывают и развлекаются так же, как все остальные.

Стайрон: Вы говорите об очень счастливых неграх. Большинство же из них этого не имеют. Проезжаете, к примеру, по Гарлему…

Минчин: Я проезжал. Но кто создал Гарлем?

Стайрон: Американская система. У нас существует «низший класс», и они к нему принадлежат. И шансов вырваться из него у них очень мало. Если только радикально не изменится отношение к ним, начиная с элементарного образования и кончая всевозможными денежными субсидиями, которых никогда не будет достаточно.

Минчин: Но разве правильно винить в этом страну и белых?

Стайрон: Нет, я думаю, часть вины распространяется на названных вами, а часть вины – это история. Историю не изменишь, а рабство было трагедией.

Минчин: Что, вы думаете, произойдет между белыми и черными в Америке 20, 50 или 100 лет спустя?

Стайрон: Я очень пессимистичен, думаю, что черные так и останутся «подклассом».

Минчин: Вы думаете, будет гражданская война?

Стайрон: Нет, черные не имеют реальной силы. Если б их было большинство, как в Южной Африке… Но их всего 35–40 миллионов, примерно 18 %.

Минчин: В 1979 году вы опубликовали «Выбор Софии». Книга, которая была продана миллионными тиражами, переведена на все главные языки, включая русский. Как вы пришли к этой теме и почему? Тридцать с лишним лет спустя.

Стайрон: Наверно, потому, что я действительно встретил девушку, которая выжила в Освенциме, ее звали София. В 1949 году в Бруклине. Она была прекрасна, но недосягаема, так как была старше меня. Я был очень стеснителен, к тому же существовал языковой барьер: она почти не говорила по-английски, а только по-французски и по-польски. Кажется, еще по-русски и по-немецки, но эти языки были недоступны для меня. Так что это оказалось проблемой.

Минчин: Такой персонаж, как Натан, действительно существовал?