2120. Ловушка для AI

Между тем сук примостился на заборе своей средней точкой (в смысле, центром тяжести) и закачался на манер качелей: вверх-вниз, вверх-вниз. Я перестал дышать. Может, все еще обойдется?

Немного погодя, я осторожно приоткрыл один глаз и вновь медленно протянул руку к забору — сук возмущенно качнулся сильнее. Я замер. Выждав немного, я начал сползать с него вбок, собираясь повиснуть на заборе, но не тут-то было. Как только сук понял, что жертва ускользает, он, шаркнув корой, качнулся вперед, принуждая меня прекратить бесполезные попытки избегнуть заслуженной кары. Мне бы оттолкнуть его — и будь что будет, но накативший ледяной волной страх заставил меня вцепиться в одну из веток…

Вниз мы загремели синхронно — я и сук. Треску было, наверное, на полрайона! Слава богу, вокруг — ни души. Меня бросило вперед, потом подкинуло, крутануло и больно приложило спиной к асфальтированной дорожке, вышибив из легких воздух.

Бац!

Искорки — какие все-таки они красивые! Но больно-о!..

Отпихнув от себя руками и ногами проклятый сук, я осторожно потрогал пальцами лоб — шишки пока не было, но будет обязательно. Способность дышать ко мне медленно возвращалась. Ныл зашибленный бок, но все вроде бы цело.

С неба упал квадрокоптер. Ну, конечно, как же без тебя.

— Господин Васильев, как вы? — завертелся он надо мной.

— Ты знаешь, — промямлил я, с трудом разлепляя губы и старательно делая попытку за попыткой вобрать в себя полную грудь воздуха, — это сложно объяснить так, сразу. Но я обязательно тебе все растолкую, на пальцах, — пообещал я ему, нащупывая рукой сук.

— Вы чего? — заволновался квадрокоптер, немного поднявшись. — Чего вы?

— Иди-ка сюда, Склифосовский, — я наконец ухватил сук и с кряхтением начал воздевать себя на ноги. Ноги все еще плохо слушались меня, возможно, от пережитого кошмара, и это спасло квадрокоптер.

Рванув сук на себя, я перехватил его обеими руками и замахнулся, но меня повело в сторону.

— Эй, эй! — возмутился квадрокоптер, отлетая от меня еще дальше. — Что за безобразие? Я жаловаться буду! Вот она, людская благодарность…

— Благодарность? — я грохнул суком об землю и зло уставился на дрон, стараясь прикинуть, как бы лучше замахнуться, чтобы вышло наверняка.

— Одумайтесь, господин Васильев! Я же помогал вам.

— Манал я такую помощь, счетовод, чтоб тебя! Траекторию он, видишь ли, просчитал: упругость, никакой опасности! Вот я сейчас опытным путем определю твою упругую прочность, — я повел дубиной, шурша ветками по асфальту. — Да не мельтеши ты, сбиваешь! Стой на одном месте.

— Вы не сделаете этого! Так с друзьями не поступают.

— С друзьями, — клацнул я зубами, медленно поднимая тяжеленный сук. — Вертел я таких друзей! Знаешь, друг, как мне было спокойно в дурке, пока ты там не объявился со своей адаптацией?

— Но я думал…

— А ты умеешь это делать? Стой, говорю, на месте.

— Не буду стоять! — квадрокоптер переместился несколько левее, уходя с возможной траектории движения сука — гляди-ка, верно определил! — И вам там было плохо.

— Почему это?

— А потому что вы все-таки решили сбежать.

— Это ты меня взбаламутил со своим кротом! Или енотом?

— Бобром, — поправил меня квадрокоптер.

— Во-во! Видишь, даже память отшибло.

— Это шок.

— У тебя сейчас тоже шок будет, когда я все-таки дам тебе по башке этой дубиной, — я поудобнее перехватил сук поближе к его центру.

— Ну, хорошо, если вам от этого станет легче… — сдался квадрокоптер, зависая на месте. — Только делайте это побыстрее.

— Да ты махозист! — поразился я, невольно, опуская дубину.

— Нет, это вы мазохист!

— Почему это?

— А потому что здесь сейчас будет целая толпа санитаров. Вас возьмут, поместят в бокс для буйных, пристегнут ремнями и будут методично превращать в овощ.

— Ты где таких слов нахватался?

— В больнице вашей, где же еще?! Я там торчу уже две недели. Думаете, так легко было все организовать?

— Да чего ты организовал-то? Адаптация — детский лепет какой-то! И о чем только думает ваш барсук.

— Бобер!

— Тем более! Да ты засыпался на первой же проверке. Организовал он! — моя грудь тяжело вздымалась от возмущения. Сук в моих руках подрагивал.

— Все сказали? А теперь давайте, бейте. Только знайте: вытащить вас из психушки после этого будет некому.

— Не больно-то и хотелось, — мстить этому бестолковому дрону мне совершенно расхотелось. Ну в чем он, собственно, виноват? Сборище каких-то недальновидных посредственностей решило зачем-то переманить меня в свою шарашкину контору, взяло в оборот несчастный, никому не нужный аппарат, промыло ему мозги и отправило совершать подвиги во имя… Во имя чего, собственно?

Я отбросил сук и повесил руки.

Квадрокоптер молчал. Я тоже.

— Ну? — наконец спросил тот.

— Чего?

— Долго мы еще будем тут торчать, как три тополя на Плющихе?

— А почему не пять или два? — огрызнулся я, опять потрогав вздувающуюся шишку на лбу.

— Три. Это я знаю наверняка, — гордо ответил тот.

— Рад за тебя. Ну, показывай, куда идти…

Глава 3