22 июня 1941: тайны больше нет

Когда настала пора «воспоминаний и размышлений», то предвоенный начальник Генерального штаба РККА Маршал Советского Союза и четырежды Герой Советского Союза Г.К. Жуков так лихо переформатировал временное понятие внезапности в нечто, вежливо говоря, иное, что только и остается, что диву даваться. Впрочем, судите сами — вот что он заявил в середине 60-х гг. прошлого столетия авторитетному писателю, «властителю дум того поколения» К. Симонову: «Что такое внезапность? Трактовка внезапности, как трактуют ее сейчас, да и как трактовал ее в своих выступлениях Сталин, неполна и неправильна. Что значит внезапность, когда мы говорим о действиях такого масштаба? Это ведь не просто внезапный переход границы, не просто внезапное нападение. Внезапность перехода границы сама по себе еще ничего не решала. Главная опасность внезапности заключалась не в том, что немцы внезапно перешли границу, а в том, что для нас оказалась внезапной ударная мощь немецкой армии; для нас оказалось внезапностью их шестикратное и восьмикратное превосходство в силах на решающих направлениях; для нас оказались внезапностью и масштабы сосредоточения их войск, и сила их удара. Это и есть главное, что предопределило наши потери первого периода войны. А не только и не просто внезапный переход границы»[322].

Вот уж «приплыли», так «приплыли»: из временного понятия внезапность в устах Жукова превратилась в многократное превосходство. И чего это столь «гениальный перл» не занесен хотя бы в толковые словари русского языка?!

А не занесен этот «перл» в толковые словари русского языка потому, что профессионалы высшего уровня из военной разведки нашей Родины были категорически не согласны с такой словесной эквилибристикой.

Легендарный многолетний руководитель ГРУ П. Ивашутин: «Ни в стратегическом, ни в тактическом плане нападение фашистской Германии на Советский Союз не было внезапным»[323]. Уж кто-кто, но легендарный «Петр Великий», как за глаза уважительно именовали Ивашутина в ГРУ, знал это абсолютно точно!

Генерал-полковник ГРУ Н.Ф. Червов: «Внезапности нападения в обычном понимании не было, и формулировка Жукова была придумана в свое время для того, чтобы взвалить вину за поражение в начале войны на Сталина и оправдать просчеты высшего военного командования в этот период»[324].