22 июня. Черный день календаря.

Над машиной командира полка мелькнули флажки: «Вперед! За мной!» Она круто разворачи­вается на месте, неуклюже переползает придорож­ную канаву и, набирая скорость, идет в сторону леса. Наш танк двигается следом. Я успел осмот­реться. Вот справа пойма реки Шкло. Значит, мы западнее Яворова. На дороге горят транспортные машины, рвутся боеприпасы, неподвижно застыли несколько танков, поврежденные при бомбежке. Немецкие самолеты неторопливо разворачивают­ся, и снова вой, грохот...

На политзанятиях. Бойцы тылового подразделения знако­мятся с речью Молотова.

Мы уже приближались к лесу, когда вдруг спра­ва и слева от нас начали рваться снаряды. Машина командира полка резко увеличила скорость и выш­ла из-под обстрела. Я передал механику-водителю: следовать за Жегловым. Чтобы понять происходя­щее, открываю люк. Первое, что заметил, — груп­пы наших пехотинцев. Неужели отступают?

Танк Жеглова остановился. Командир полка вы­шел из машины, подозвал одного из бойцов. Оста­новились и мы. Я услышал обрывок фразы: «...про­рвались немецкие танки».

— Где они? —спрашивает Жеглов.

— Там, у леса... Идут сюда...

К машине командира подкатывает запыленный броневик. Из него выпрыгивает лейтенант Корж и бежит к Жеглову.

Его танковый шлем расстегнут, слегка сдвинут на затылок. Лицо разгоряченное, озабоченное.

— Товарищ майор, — докладывает Корж, — взвод разведки захватил пленного.

— Что узнали? — нетерпеливо спрашивает Жеглов.

— Пленный из 68-й пехотной дивизии, захвачен в районе деревни Краковец.

— Что еще удалось узнать? — опять торопит Жеглов.

— Больше ничего, товарищ майор. На вопросы отвечать не хочет. Только и твердит: «русс капут» и «хайл ь Гитлер»...

Жеглов стиснул зубы и, бросив взгляд в мою сто­рону, приказал:

— Пленного отправьте в штаб дивизии. О результатах допроса доложите потом. Что еще успели заметить разведчики в районе деревни Краковец?

— Продвигаются немцы, — замялся Корж. — Танки, артиллерия, пехота...

Впереди снова усилился артиллерийский огонь. Связываемся с командирами батальонов. Они док­ладывают: вступили в бой. Несколько снарядов ра­зорвалось недалеко от нас. Один так близко, что меня обдало горячей волной. Как по команде, мы с Жегловым бросились к танкам. Наши машины дви­нулись вперед, к пойме реки Шкло. Беру у коман­дира танка наушники, переключаю на себя, прислу­шиваюсь. Вот сквозь вой и грохот прорывается хриплый голос:

— Первый, первый, я второй...

Это майор Колхидашвили. Вызывает команди­ра полка. Что сообщит он, какие вести долетят до нас? Треск в наушниках не прекращается. Скорей, скорей бы доложил о происходящем... Как томи­тельны и долги секунды ожидания.

— Я второй, я второй, — продолжает Колхидашвили. — Батальон пехоты и пятнадцать танков противника прорвались к мосту у деревни Шкло... Веду бой...

Не выдержав, открываю люк, смотрю туда, от­куда доносится близкая канонада. Это на левом фланге полка, как раз там, где находится батальон Колхидашвили. Один за другим снопы огня и дыма вырываются из пушки нашего танка. «Куда он стре­ляет?» — мелькнула тревожная мысль. Ведь против­ника пока не видно, а боекомплект у танка не столь велик— 100 артиллерийских снарядов и 3600 пу­леметных патронов.

— Куда стреляете? — кричу наводчику.

— В сторону фашистов, — отвечает он.

— А цель видите?

— Нет...

— Почему же спешите? У артиллеристов есть правило: не вижу — не стреляю. Так надо и нам... 

Водитель прибавил газ, и вскоре мы оказались на месте только что разыгравшегося первого встречного боя с врагом, который принял батальон майора Щеглова. На поле застыли три немецких танка. Они еще не успели сгореть, и багровое пла­мя вырывается у них из башен и люков. Ползет в сторону густой дым, рвутся боеприпасы. Слева от дороги на Краковец в болотистой пойме застряли пять наших танков. Три из них продолжают вести огонь, у двух хлопочут танкисты, прилаживая к гу­сеницам бревна для самовытаскивания.

По башне одной из тридцатьчетверок скользнул немецкий снаряд, высек сноп искр и с воем пронесся над нами. За рекой вновь слышатся выстрелы, и в нашем расположении беспорядочно грохочут взрывы.

Как же проходил этот первый бой? Начался он так. Захватив мост через реку Шкло у деревни Краковец, вражеские танки двинулись на позиции, ко­торые успела занять здесь наша пехота. В этот мо­мент сюда подошла рота старшего лейтенанта Бесчетнова.

Первую вражескую атаку рота отбила, но это да­лось нелегко: три наших танка вышли из строя, был тяжело ранен командир батальона майор Щеглов. В командование батальоном вступил Бесчетнов. Он попытался установить связь с другими батальона­ми — не получилось. А впереди уже слышался тя­желый рокот танковых двигателей — в долину реки Шкло спускались еще десять гитлеровских танков. Тогда Бесчетнов подал команду: 

— Всем! Стой! С места огонь!