2337d547953f41468185489517784d49

послужить отличным примером влияния личности начальника на войне»1.

А вот что писал вице-адмирал Д.В. Ненюков: «В Чёрном

море вступление в командование адмирала Колчака вызвало

громадное оживление. Энергичный адмирал, которого сразу

прозвали железным за его неутомимость, заставил всех кипеть, как в котле»2.

Предоставим также слово контр-адмиралу В.К. Пилки-ну, написавшему в эмиграции очерк «Два адмирала» о самых

популярных русских адмиралах Первой мировой войны —

А.В. Колчаке и М.К. Бахиреве: «В наружности его было что-то орлиное… взгляд был орлиный. Выражение лица было суровое. При этом неожиданно, удивительно приятная, мягкая

весёлая улыбка.

…Колчак был воином… Он не был спокойным и хладнокровным, как Бахирев. Большой недостаток в военном человеке. Но у него были качества, которых не было у Бахирева: была инициатива, была смелость замысла. Колчаком был задуман и приведён в исполнение ряд смелых и опасных операций, в которых он принимал почти всегда личное непосредственное участие. Немцы не хотели верить, что русские моряки на

старых калошах — судах, принимавших участие еще в японской войне, современники которых у немцев давно уже стояли

блокшивами в их портах, если не были разобраны — осмеливались в зимние ночи, пробиваясь через лёд, выходить в море

и под самыми неприятельскими берегами, на немецких путях

сообщения ставить мины, на которых один за другим взрывались суда неприятеля. Во всех этих походах Колчак обнаруживал упорство и настойчивость в достижении поставленной

цели… Доблесть Колчака не нуждалась в рекламе.

Волна недаром выносила Колчака всё выше и выше, спер-1 Бубнов А.Д. В царской Ставке. Нью-Йорк, 1955. С. 232.

2 ГАРФ (Государственный архив Российской Федерации). Ф. 5881.

Оп. 2. Д. 533. Л. 72.

21

В.Г. Хандорин. Мифы и факты о Верховном правителе России

ва командующим Черноморским флотом, потом Верховным

правителем»1.

При этом Пилкин совсем не идеализирует Колчака (в отличие от его друга Смирнова), признаёт и его недостатки: «Он

был бешено вспыльчив… Репутация жестокости прилипла к

Колчаку. “Александр Васильевич, — писал ему адмирал Непенин, — ты опять задумал какую-то операцию. Вспомни, какие

праздничные дни стоят! Крови захотелось? Так я пришлю тебе

барана, зарежь его на шканцах”… Но из песни слова не выкинешь, и Колчак не поднял, после потопления неприятеля, плававших и цеплявшихся за его миноносец немцев»2.

И даже контр-адмирал С.Н. Тимирёв, муж возлюбленной

Колчака Анны Тимирёвой, служивший с ним на Балтийском

флоте, признавал, что Колчак «обладал изумительной способ-ностью составлять самые неожиданные и всегда остроумные, а

подчас и гениальные планы операций»3.

Наконец, предоставим слово противнику — немецкому контр-адмиралу: «Постановка минных заграждений у Босфора и Варны

русскими морскими силами летом и осенью 1916 г. явилась операцией во всех отношениях замечательной. По приблизительному

подсчёту ими было поставлено от 1800 до 2000 мин заграждения.

Для выполнения этого задания они пользовались многими ноча-ми, потому что лишь ночью им можно было приближаться к берегу. Их линии заграждений тянулись до самого очертания побережья вплотную к берегу и новые ставились так близко от прежде

поставленных, что ловкость, отчётливость и уверенность, с которой русские избегали своих же, на малую глубину ранее поставленных мин, поистине достойна удивления»4.

1 Пилкин В.К. Два адмирала // Пилкин В.К. В белой борьбе на Северо-Западе. Дневник 1918–1920 гг. С. 482, 494–495.

2 Там же. С. 484.

3 Кручинин А.С. Адмирал Колчак: жизнь, подвиг, память. М., 2010.

С. 67.

4 Военный сборник общества ревнителей военных знаний. Кн. 5.

С. 331.

22

Глава 1. Полярник, флотоводец и человек

Что, неужели свидетельства пяти заслуженных русских и

одного немецкого адмиралов, профессионалов крупного кали-бра и современников Колчака, менее достоверны, чем сплетни

сегодняшних досужих злопыхателей? И неужели брошенный

муж Тимирёв, чья жена ушла от него в дальнейшем к Колчаку, имел больше оснований высоко оценивать его, чем они?

Некоторые злопыхатели ещё добавляют: «бросил флот в тяжёлой ситуации и сбежал в Америку». Опять абсолютная ложь.

После Февральской революции Колчак прилагал все усилия

для сохранения дисциплины на Черноморском флоте, и ему

это до поры удавалось в силу авторитета, которым он пользовался у команд (тот же Балтийский флот вышел из повинове-ния в самом начале революции, когда в результате матросских

самосудов были убиты сотни офицеров во главе с командующим флотом вице-адмиралом А.И. Непениным). Но охватив-шее всю армию после Февраля и пресловутого «приказа №1», уничтожившего традиционные понятия о воинской дисципли-не, разложение постепенно проникло и сюда вместе с больше-вистскими агитаторами. 6 июня 1917 года в ответ на требование