диверсия), но ни в коей мере не винила в произошедшем командующего. Вопреки встречающимся в СМИ сплетням о том, что Николай II якобы «не успел отдать под суд Колчака, когда произошла революция», на самом деле Император сообщил
адмиралу, что «не видит никакой его вины в гибели “Импера-1
влияние»: К вопросу об эффективности управления силами флота вице-адмиралом А.В. Колчаком // Военно-исторический журнал. 2006. №2. С. 28—36.
18
трицы Марии”, относится к нему по-прежнему и повелевает
спокойно продолжать командование»1.
Наконец, предоставим слово лучшим экспертам в данном вопросе — тогдашним русским адмиралам, современни-кам Колчака. Вот как оценивал его деятельность на Балтике
контр-адмирал М.И. Смирнов: «Можно сказать, что история
деятельности Колчака в Балтийском море есть история этого флота во время войны. Каждое боевое предприятие совер-шалось по планам, им разработанным, в каждую операцию он
вкладывал свою душу, каждый офицер и матрос знал, что его
ведёт Колчак к успехам»2. Говоря о деятельности его на посту командующего Черноморским флотом, Смирнов называет Колчака «наиболее энергичным и активным адмиралом русского флота» и свидетельствует: «В течение трёх месяцев нами
было поставлено более 2000 мин. Результат превзошёл самые
смелые ожидания. Неприятель потерял на наших минах 6 подводных лодок, и с середины ноября 1916 года до конца командования флотом адмиралом Колчаком ни одна подводная
лодка, ни один неприятельский военный корабль, ни один пароход не выходил из Босфора в море. Подвоз угля в Констан-тинополь из единственного турецкого угольного порта Зунгул-дак, расположенного на берегу Чёрного моря, прекратился, и
Турецкая империя начала чувствовать угольный голод… Потери наших транспортов за всё время командования адмиралом
Колчаком состояли в одном пароходе». Далее приводится под-борка цитат: «Оценка боевой деятельности адмирала Колчака
дана нашими противниками немцами…: “Колчак был молодой
и энергичный вождь, сделавший себе имя в Балтийском море.
С его назначением деятельность русских миноносцев ещё уси-лилась… Подвоз угля был крайне затруднён. Угольный голод
(в Турции) всё более давил. Флот (немецко-турецкий. —
2
19
стерски… Можно было только удивляться ловкости и уверенности, с которыми русские сами избегали своих собственных
раньше поставленных мин… Пришлось сократить железнодо-рожное движение, освещение городов, даже выделку снарядов.
При таких безнадёжных для Турции обстоятельствах начался
1917 год. К лету деятельность русского флота стала заметно
ослабевать. Колчак ушёл. Россия явно выходила из строя союзников, её флот умирал. Революция и большевистский переворот его добили”». И заключает от себя: «Его правилом, как
активного военного моряка, было нападать на врага, но он
всегда умел взвешивать шансы успеха. В войне на море ему неизменно сопутствовало военное счастье, и операции, которые
он вёл, всегда были успешны. Не случись революции, Колчак
водрузил бы русский флаг на Босфоре»1.
Скептики могут сказать: конечно, ведь Смирнов был другом и ближайшим соратником Колчака (флаг-капитаном его
штаба, затем начальником штаба, а в годы Гражданской войны — морским министром его правительства), вот и «обелял»
его. Однако мнение Смирнова подтверждает контр-адмирал
А.Д. Бубнов, служивший в тот период в Военно-морском
управлении Ставки Верховного главнокомандующего: «Начиная с вступления адмирала А.В. Колчака в командование
флотом до июня месяца 1917 года, когда он это командование покинул, ни одно неприятельское судно больше не появ-лялось на Чёрном море: весь турецко-германский флот, вернее его остатки, был “закупорен” в Босфоре. С тех пор никто
больше не тревожил наших берегов, и нарекания на Черно-морский флот прекратились. Установленное вследствие этого
полное господство нашего флота на Чёрном море открывало и
обеспечивало широкую возможность крупных наступательных
операций… Всё это показывает, сколь правильны были опера-тивные требования, которые верховное командование предъ-являло Черноморскому флоту, и сколь целесообразны были
решения о смене адмирала А.А. Эбергардта и назначении ад-1
20
мирала А.В. Колчака на его место. Для историка же это может