25-я рага

…бхикшу сысой говорит о шумах в сердце и неизлечимой душевной хвори,
появляющихся в момент восхождения по лестнице на <тринадцатый> этаж,
которого, как известно не существует, в отличие от извести,
которой здесь покрывают стены и ретушируют души узоры,
чтобы, нечаянно, не выпасть
из времени и из пространства.
осознавая их непостоянство, конечно, эти опасенья
мне видятся нелепыми отсюда: чердачное окно так ириеподобно,
и ты, взобравшись вновь на крышумира и – обнаженным став —
суставы жаждешь преломить на крылья, что позволят
невздорную осмыслить сущность серафимов
и прочих яснооких, кистеперых,
исчезнуть успевающих до вдоха.
так допивай свое омманипадме,
пока над городом восходит неделимость.

[чтение в темноте vii]

совинокрылый, я вырастаю из твоей земли,
ломкие ветки собираю, выданные огню,
гадаю на погоду
знаменосец, охранитель нищих духом,
отливаю птицам пулю, загадывая число пи
дующим на холодную воду,
и вам, выглядывающим из глины и плоти небоскребов,
переписывающим себя каждое утро по стеклу наново,
в души вкладываю керосиновые лампадки, чадящие
копотливым дымком справедливости и неравноправия.
во имя мирового пожарища,
присного славославного пожорища,
оголтелого предела:
полые торговцы пылью и срамом,
лютующие в исподнем,
таят леса своих нерукотворных тел.
тем и ладны.

[чтение в темноте viii: политика и начала анализа]

дни недели складываются в поколения;
навязчивая глоссолалия —
как способ преобразования
информации в кинетическую энергию…
быть может, именно поэтому
земля продолжает вращаться,
солнце – сгорать,
космос – кипеть
в точке отрыва.
сегрегация по признаку тела,
констатации срыва.
Марксу определенно стоило бы родиться женщиной,
в нем столько теплоты и смирения,
что хватило бы на поэму
и на то, чтобы наполнить молоком
все-все твои кисельные берега, дружочек.
все еще душно и ломко —
болезнь становления голоса,
отравляющего тело пубертатным ядом.
ассоциации
юных социалистов
основывают тоталитарные секты,
повернутые на совокуплении,
искуплении,
преображенный танатос,
расщепляет атом единоверия,
вовлеченности окись порождает приступы недоверия
несвоевременной схоластике
и одержимости потребления,
наводящей мосты и подводящей основы
под благоустроенность яблоневых садов
на африканской равнине
в годину лютых дождей
и зацикленности мира
на полюсах.
быстрее, громче,
нам необходимо
спешить,
восток, запад,
север без признаков юга,
прочие,
пока не пришли все те, тонкокостные,
с обратной стороны
с лицами бабочек,
и не пожрали друг друга.

[погребальный поезд хайле селласие]