28 дней. История Сопротивления в Варшавском гетто

Мы с Амосом вошли в трамвай. Он был почти пуст, несколько ехавших в нем поляков не обратили на нас ни малейшего внимания. Одежда на нас была изрядно потрепанная, но так и многие польские рабочие выглядели. Чтобы не привлекать к себе внимания, я села. Амос плюхнулся на деревянную скамейку рядом со мной и уважительно сказал:

– Это ты здорово придумала!

Его похвала доставила мне удовольствие.

46

Трамвай не очень-то скоростной вид транспорта, но если долгое время передвигаешься исключительно на своих двоих, то кажется, что едешь очень быстро, даже как-то противоестественно. Наверное, примерно так же чувствовали себя пассажиры первого поезда (не знаю, когда и где его пустили). Разве что им в ту первую поездку не грозил арест.

Через пару минут я немного расслабилась, отогнала страх, что нас схватят, и даже толстого мерзавца почти выбросила из головы. Тут трамвай подъехал к очередной остановке, и в него вошли двое эсэсовцев. И я, и Амос прекрасно понимали, что любой намек на испуг нас выдаст, но не знали, понимает ли это напарник, поэтому шепнули друг другу:

– Спокойно, все хорошо.

Получилось синхронно. Мы поневоле рассмеялись.

Как раз в этот момент эсэсовцы бросили взгляд в нашу сторону и увидели хоть и изрядно обшарпанную, но веселую парочку поляков. Они прошли в переднюю часть вагона, где разрешалось ездить только немцам, там сели и ни единого разу больше не обернулись. А еще через три остановки мы беспрепятственно сошли на улице Гурношлёнской.

Вот и пятиэтажный дом, который мы ищем. Надо позвонить в квартиру человека по фамилии Сыновец, и нам откроет – так, во всяком случае, условлено – связной польского Сопротивления.

Я позвонила. Никто не открывал. Мы подождали немного. Я позвонила еще раз. Снова никакой реакции.

Я занервничала. Если мы средь бела дня будем долго топтаться у дверей, то непременно возбудим подозрения. Но уйти мы тоже не могли – куда идти-то? Евреям посреди Варшавы…

На противоположной стороне улицы стоял у открытого окна дедок в майке и подозрительно пялился на нас: шляются тут какие-то оборванцы! А вдруг грабители? А то и кто похуже?

– Сделаем кружок вокруг дома, – предложил Амос.

– Ага, давай, – кивнула я.

Мы уже двинулись было прочь, как вдруг к нам подлетел кругленький человечек в кепочке и воскликнул радостно:

– А вот и племянничек с супружницей пожаловал!

Деда, бдящего у окна, это успокоило. Зевнув, он исчез в недрах своей квартиры.

– Да ты, племянничек, похоже, тощеньких любишь! – продолжал свою игру человек в кепке, и Амос ответил ему в тон:

– Я, дядюшка, люблю хорошеньких!

Хорошеньких.

Почему любая похвала из уст Амоса наполняет меня такой радостью? Да хочу ли я знать ответ на этот вопрос?

– Пойдемте, угощу вас чаем, – пригласил «дядюшка», и по тому, как от него пахнуло, я поняла, что обычно он отдает предпочтение другим напиткам – причем с самого раннего утра. Потому он, наверное, и шатался невесть где, вместо того чтобы, как договорено, дожидаться в квартире.

Мы вошли в дом и поднялись по чисто вымытой лестнице – я давно забыла, как уютен может быть самый обычный подъезд! Квартира, куда привел нас «дядюшка», состояла из двух комнат. Мебели в ней почти не было, но обстановка все равно показалась мне роскошной: подумать только, в спальне стояла настоящая кровать!

– Хозяину сказано, – деловито сообщил «дядюшка», сдергивая кепку, – что я снял квартиру для племянника с женой, которые приехали из деревни в город, чтобы здесь попытать счастья.

Он бросил нам два золотых обручальных кольца.

– Вы теперь Роберт и Габриэла Шалах. Завтра принесу документы.

Амос тут же надел кольцо на палец, протянул мне мое и засмеялся:

– Горько!

Я кисло улыбнулась.

– Прямо зависть берет, – сказал он. – Такого красавца мужа отхватила!

Я поморщилась:

– Идиот.

– Но женушка-то у меня и того краше!

Ну все, только бы не покраснеть.

– Очаровательная, сногсшибательная…

– Идиот, – повторила я и таки покраснела.

– Повторяешься, – засмеялся Амос, взял меня за руку и бережно надел кольцо мне на палец.

И впрямь почти свадьба, подумала я. Наверное, ничего более похожего на свадьбу у меня и не будет.

– Давайте-ка уже к делу, – раздраженно сказал дядюшка.

– Да уж, – согласилась я.

– Ну если без этого никак… – усмехнулся Амос.

– Из квартиры ни шагу. Даже носу не высовывать. Мы дадим вам знать, когда можно будет встретиться с руководством польского Сопротивления.

– Желательно, чтобы встреча состоялась как можно скорее, – сказал Амос. Он враз посерьезнел, вновь превратившись в энергичного, непреклонного агента Сопротивления. Невероятно, как быстро он переключается с одного регистра на другой. Каким человеком он стал бы, если бы я и вправду сумела перенестись на машине времени в прошлое и убить Гитлера? Толку из него точно не вышло бы – был бы просто обаяшка, шалопай, за которым толпами бегают девушки. Я, выйдя из машины времени с дымящимся пистолетом в руке, вместе с ними точно не побежала бы.

– Когда встречаться, это руководству решать, а не вам, – резко ответил «дядюшка». – Радуйтесь, если вас вообще примут.