2г0в2н0

Сергей в итоге взломал замки на соседской даче, сначала пользовался его садом, а как понял, что тот не приедет, залез в подвал, а потом и в сам дом. Мы сторонились его, но как я уже писал, он частенько приходил к нам и пытался наладить контакт, а то и втянуть в свои дела. А дела у него были тёмные, он приторговывал анашой и обдирал соседние сады, из-за пандемии хозяева дач не могли приехать, и Сергей пользовался этим, предлагая нам присоединиться к нему, лазить по дачам, собирать ягоду и сдавать. У нас часто доходило до конфликтов, я отказывал, а он упрашивал и обижался. Такое соседство напрягало, мы ведь не просто так жили, а сторожили сад, в котором располагался дом.

Улучшение

Сначала сняли блокпосты, а затем запустили общественный транспорт, мы решили выбраться в церковь, для нас она была единственной отдушиной, где можно встретить вменяемых людей, пообщаться, отвлечься немного от дачных проблем, от вина, огорода и Сергея. Галину мы после прошлой поездки не видели, даже не знали, соседствует ли она по-прежнему с нами или уехала. Мы собрались в церковь на Петров день, нарезали цветов, взяли продукты и вино из одуванчиков для батюшки, заперли дом на замок, нацепили рюкзачки, спустились по грунтовой дороге к трассе, натянули медицинские маски и принялись ловить попутки. Никто не останавливал нам…

Мы приехали в церковь на маршрутке, где никто не надевал маску. Ворота были открыты, нас встретила Феодора и толстущая женщина лет пятидесяти в затемнённых очках для зрения. Мы привезли цветы и продукты. Цветы отдали Феодоре, она пошла в храм ставить их, а сами принялись вытаскивать продукты из рюкзаков, как управились, тоже вошли в церковь. Внутри был Егор, он вместе с батюшкой вычитывал молитвы, мы помолились с ними и начали собираться на могилку к Ираклию. Батюшка собирал акафисты преподобному, а мы помогали Егору грузить пятилитровые пластиковые бутылки с водой в машину, они для того, чтобы полить цветы на кладбище. Погрузились и поехали. Кладбище находится совсем близко, ехать меньше минуты.

Прям напротив кладбища, через трассу, дрались толпа на толпу, видимо была свадьба, потому что половина дерущихся были в брюках и белых рубашках, а вторая часть в чём попало: в штанах или шортах, в футболках, кто в калошах, кто в сланцах, судя по их виду, они были местные. Из-за чего весь сыр-бор, не было ясно, но шум от них стоял на всю деревню. Мы принялись выгружать бутылки из машины, к нам с криками, тряся кулаком подъехал на велосипеде мужичок, поздоровался, батюшка благословил его, и он тоже включился в работу – вытаскивание баклашек.

– Дионисий, мы сейчас съездим к больным, навестим их и вернёмся. – негромко сказал батюшка. -Мы быстро.

– Хорошо. – Я посмотрел на дерущихся. – Вы долго?

– Нет, тут рядом, туда и обратно. – Ответил Егор.

– Можете пока берёзки и тую здесь полить. – предложил батюшка. – А Петро вам поможет.

Возле ворот росли стройные четыре берёзы, между могилками на пустыре маленькая туя. Петро это и был мужичок на велосипеде. Роста он был маленького, одет в камуфляж – штаны и куртка. Мы остались с Петро, а Егор с батюшкой укатили. За воротами продолжалась битва.

– Чё это они ладошками лупят друг друга. – Неожиданно произнёс Петро. – Вон. – Он показал им кулак. – Ничего крепче нет, Тишкино мясо. А тебя как звать?

– Денис.

Я протянул ему руку, он пожал, и глядя мне в глаза, произнёс:

– А меня Пётр. – Отпустил руку и добавил. – У меня друг был, очень похож ты на него, только тот по шире в плечах был. Ох, мы с ним держали всё село. Нас вообще трое было. Три кента, ох, мы и гоняли всех. Тишкино мясо. Все девчонки бегали за нами.

Тем временем, как Петро отпустил мою руку и начал рассказ, я уже принялся таскать вместе с Юлей бутылки к берёзам и опустошать их. Петро тоже взялся за дело.

– Под берёзы, да?

– Под них и под тую. – Я указал рукой на пустырь с двумя могилками.

– Так это не туя, это же сосна. Я в дереве разбираюсь. Я плотником работал, туя по-другому выглядит и её варить надо, иначе с ней работать не получится, она маслянистая, смола застывает в древесине, и та твердая становится.

– Варить? – удивился я. – Никогда бы не подумал.

– Да, она в кипятке мягчает, потом просушиваешь её, и податливая такая становится, как женщина после бани.

– Ну, надо же.

– Да, ну, там с ней ещё работать надо, не так всё просто. – с важным видом добавил Петро.

– Ну, тогда, ладно.

Я улыбнулся и вылил последнюю бутылку под тую, которая сосна, потому что её не надо варить, чтобы работать с ней.

– А эти куда? – Петро махнул рукой в сторону оставшихся бутылок, и не дождавшись ответа, добавил. – К Ираклию, наверное?

– К Ираклию. – Ответил я.

– Давай я на велосипед навешу бутылей и покачу потихоньку, а вы в руках, что возьмёте, если, что я ещё раз приеду за ними.