2г0в2н0

– Да, я в девяностые маслом торговал, к нам гуманитарка со штатов приходила. Не знаю я уж, что это за масло такое, в бочках двухсотлитровых было, вроде топлённого, жёлтое такое. Я другу предложил, у него отец машины гонял из Германии, он штуку баксов вложил, пятьсот для себя, а пять сотен мне занял. Привезли бочки, вывалили у меня во дворе, я свои сразу продал, на следующий день в два раза дороже. Отдал ему долг и ещё взял, а его бочки лежали у меня, потом я их продал, отдал ему с наваром и стал сам заниматься. Вот оно попёрло! Я закупил его и на рынок поехал продавать, люди в очередь выстроились. На развес продавал в пять раз дороже. Всё распродал за день. Потом ещё два раза крутанулся так и краник перекрыли, что-то у них там с документами было не то.

Пока Егор рассказывал про масло мы уже дошли до машины. Нас ждал батюшка с пакетом мусора, который он собрал по пути. Залезли в машину, поехали, а Егор продолжил:

– Потом я занялся рыбой, мне друг предложил, хорошее дело было, скупали рыбу на Балхаше, это озеро такое у нас там в Казахстане, там лещ был хороший, мы его вялили и по пивнорям развозили. А потом у нас в холодильнике, где рыба хранилась, свет отключили, и она пропала вся. Три тонны. У нас камера холодильная была, мы арендовали её, только привезли рыбу, выгрузили, а через два дня приезжаем, открываем склад, а там вонь стоит, жуть просто. Пришлось выбросить, так мы и бросили это дело. И с рыбой возиться надоело.

Мы ехали молча, только Егор рулил и рассказывал о своей жизни.

– А когда в университете учился. – Продолжал он. – У меня первое высшее экономическое образование. Я столовую в аренду взял, прям там, в универе. Вся семья трудилась, мать, отец, сестра, как раз развал был. Работы не было и пока учился столовой владел.

– А потом что? Почему перестал?

– Закончил и декан сам занялся питанием. А как получилось-то, я поступил, когда, столовая в упадке была, продавали только суп и манты. А студентам, когда суп есть? Перемена короткая, мант мало было. Ну, я выпросил в деканате в аренду сдать мне помещение. Начал обустраивать, а по санитарным нормам мясной цех должен быть отдельно, а там одна кухня, но было ещё помещение со входом с улицы. Я пошёл к декану, говорю: – «Мне стену надо снести», а он отвечает: – «Сначала в аренду выпросил, а теперь стены рушить собрался» – но разрешил. Мы окошко пробили и у нас пошла работа, там мясной цех, а здесь кухня и раздача. Тоже хорошо заработали.

Так мы и доехали до церкви слушая Егора. Как приехали – сразу сели за стол. Толстущая женщина приготовила суп грибной с гречей, а мы привезли плов с курагой из индийского риса. В церковь пришла женщина изрядно выпившая, батюшка усадил её за стол, а сам зашёл в храм.

– Вы извините меня. – Потупив взгляд сказала она. – У нас машина сломалась, сын её чинить потащил в Балыкчы, а мне идти некуда. Завтра они меня заберут.

– А откуда ехали? – Спросила толстущая женщина.

– Из Бишкека, два дня ехали, устали, а в Чырпыкты поддон пробили. Сын с женой в Балыкчы поехали на эвакуаторе, а я сюда, к батюшке.

– Вы есть хотите?

– Да.

Толстущая женщина налила ей суп, и та принялась есть. Мы все сидели молча и смотрели на неё.

– Я что-то не так делаю? – Оторвавшись от тарелки спросила наша гостья. – Вы извините меня.

– Всё то! – Ответил Егор. – Сейчас вот так только сделаю.

Он встал, прочитал «Отче наш», прекрестил стол. Мы тоже перекрестились. Гостья, глядя на нас осенила себя крестом.

– Вот теперь всё то. – Сказал радостно Егор. – Теперь можно есть.

К нам присоединился батюшка, он молча сидел во главе стола, смотрел на нас добрыми глазами и изредка улыбался. Мы же вели беседы о мирском, сначала обсудили индийский рис в плове, потом расспросили гостью нашу о её поездке, она рассказала, что в Бишкеке у неё швейный цех и как закрыли на карантин, производство встало, рынки закрылись и они повезли товар в Каракол, но сломались по пути и вот она здесь, среди нас.

– Батюшка, помните нам советовал кто-то. – Егор резко переменил тему. – Заваривать анашу и пить натощак?

– Нет, не помню. – Ответил батюшка.

– Ну, как? – Удивился Егор. – Вот недавно кто-то ведь нам говорил: – «Завариваешь и выпиваешь по пол стакана с утра как проснёшься, для желудка хорошо».

– Мне и так хорошо. – Ответил батюшка. – Зачем мне пить.

– Ну, в общем нам советовали заваривать её, только макушки.

– Я знаю настойку на спирту делают. – Сказала гостья. – Тоже из макушек, обезболивающее хорошее.

– За анашу вслух не говорите. – Осёк их беседу батюшка. – А то наручники наденут.

– Об этом писал ещё Айтматов в книге «И дольше века длится день», как они раздевались до гола и бегали по конопляному полю, а потом стирали с себя. – Добавила толстущая женщина.

– Ага, или коня пускали. – Предположил Егор.