2г0в2н0

– Нет, конечно, я в мед вообще спонтанно поступил. У меня после масла и рыбы осталось много денег, я сестру отправил в Чехию учиться, купил квартиру и у меня в комнате стоял пакет с деньгами, мне мама говорила: – «Сделай, что-нибудь, что деньги просто так лежат» – вот я и поступил в мед. У нас в Алма-Ате открылся новый институт медицинский, врач открыл, у него политика была такая – брать дорого за обучение и платить большие зарплаты преподавателям, они не разводились вообще, дрючили нас по полной. Ох, вот они нас учили, зато все специалистами стали хорошими.

– А сейчас универ этот тоже хороший такой?

– Его уже нет давно, мы были единственным выпуском. На врача этого, который открыл универ, наезды начались, мы ведь много платили, хотели, чтобы он поделился. В итоге он связался с правительством и сделал деканом одного очень высокого человека, а тот как спрут запустил свои щупальцы везде, стал своих сажать, зарплаты урезать. Ну, этот врач уехал в итоге в Карелию, открыл там клинику, сделал имя себе, а универ закрылся.

– А как ты к профессии своей пришёл?

– После третьего курса нас отправили на практику. Я пошёл в скорую. И в первую смену мне «повезло», мы всю ночь ездили по вызовам. Первый вызов был – солдатик с балкона упал. Пришёл в увольнительную к сослуживцу, напился и свалился, переломался весь – рёбра, ноги, руки, ключица. Мы пока везли его в больницу я все шины на практике научился накладывать. Второй вызов – мужик отравился золотым корнем, сидел бухал с мужиками, потом все разошлись и ему плохо стало. Мы приехали, Михалыч, это врач на скорой, старый еврей, только глянул сразу сказал, что отравление корнем золотым и атропин вколол ему. В общем, спас мужика.

– Золотым корнем разве можно отравиться? Я настойку из него делаю и пью.

– Ну, ты, наверное, понемногу пьёшь, а он много выпил.

– Я бухаю её, эту настойку, по пол литра за вечер выпиваю и ничего, живой, как видишь.

– Ну, может другой корень какой, может ты делаешь концентрат меньше, Бог его знает. Короче Михалыч ему говорит: – «Звони, с кем бухал» – позвонили, те в порядке, наверное, его жена траванула, а потом напугалась и скорую вызвала, такое часто бывает.

– Вот это смена у тебя выдалась. Ничего не скажешь.

– Да, говорю же, «повезло» мне. Ещё один интересный вызов был. Мужик из окна выпал. Мы подъехали, Михалыч не выходя из машины сказал, что тот готов. Отправил меня убедиться. Я подхожу, пока шёл, жильцы дома уже выбежали и обступили его, я в белом халате, говорю: – «Расступитесь, дайте доктору осмотреть» – меня пропустили. Тот лежит в луже крови, жена плачет, дети орут, жильцы дома причитают. А он, ну, явно уже труп. Я говорю: – «Он умер, вызывайте милицию» – а жена его воет: – «Помогите доктор, он жив ещё». Я повернулся и пошёл к машине, тут жена мужика этого, руку трупа отпустила, за мной побежала, а мышца сократилась, и рука в локте согнулась. Как все завопили: – «Он жив, он шевелится, доктор не уходите» – и вся эта толпа кинулась ко мне я говорю им: – «Тут не доктора надо, а милицию», – а они на меня. Я еле убежал, запрыгнул в машину, и мы поехали.

– А вдруг он жив был, а ты не помог ему?

– Это невозможно, он с седьмого этажа выпал, ударился об козырёк подъезда, а потом на землю плюхнулся. Это вот солдатику повезло, тот пока летел, все верёвки собрал для сушки белья, это его видимо и спасло, затормозило немного. Последний вызов был утром рано, ДТП, «Нива» на перекрёстке попала под «КАМАЗ». Мы приехали, я смотрю, а за рулём мужик сидит и улыбается, у него такое блаженство на лице, как будто перед смертью ему очень хорошо было. Никаких видимых повреждений, только во лбу маленькая дырочка, такая красная точка как у индусов и тоненькая как нитка струйка крови, прям посередине носа, а на кончике капелька. Всё, больше ничего не заметно. Я заглянул в окошко, а в ногах у него мозг лежит, прям целый, так не каждый патологоанатом вынуть сможет, прям вот, знаешь, полушария видно, извилины, как на картинке. В морге я такой не видел, когда нас водили учиться, там проспиртованный был, но так натурально не выглядел. А когда вскрываешь черепную коробку, то всё равно кровь туда попадает или заденешь его. Чё мы там? Студенты же. А тут прям не тронутый.

– Как он попал туда, под ноги ему?

Егор видимо ждал, когда я спрошу и нагнетал интригу.

– Нива передом заехала под КАМАЗ, капот оторвался и через лобовое стекло залетел в салон, как раз углом попал в лоб и вскрыл черепную коробку, я потом только, когда присмотрелся увидел разрыв по всему периметру головы, такая тонкая полосочка по всей окружности. Капотом вскрыло ему черепушку, он от удара по инерции наклонился, мозг выпал, а потом сел на место, и черепушка захлопнулась. И как так вот мозг выскочил? – Удивился Егор. – Так идеально оторвался от спинного столба, даже «турецкое седло» оторвалось, не повредив серое вещество. «Турецкое седло» – это вот здесь вот отросток такой. – Егор ткнул себе пальцем в макушку. – Мозг им крепится здесь тоже.