2г0в2н0

Песня сменилась на Витю Цоя – «Закрой за мной дверь, я ухожу», Калыс переключил.

– Оставьте Цоя, пожалуйста. – Попросил я.

Он щёлкнул назад. И вот оно, то самое, не в бровь, а в глаз, прямо в душу, прям за живое. Можно много спорить о Цое, как о личности, делать из него героя или наоборот, можно даже усомниться в его таланте и придать критике, но когда прижмёт, приходит оно, то состояние, когда Цой единственный, кто тебя понимает. Цой жив! А кто не согласен, у того слишком тёплый угол, чтобы рисковать. Ночь, звёзды, месяц, силуэты гор, врезающихся остриём в космос, озеро и Цой; что-то в этом во всём есть, и это то, что заставляет взглянуть на себя со стороны, увидеть картину в целом, разглядеть важное в куче деталей, в суете ради благополучия, в которой мы теряем самое ценное – это близких и любимых, мы топчем их, используем, а в итоге остаёмся в одиночестве. Если у вас не так, то есть чем дорожить и за что ухватиться покрепче, но если вдруг все растеряны уже, исправляйте положение, иначе жизнь пролетит, ничего, о чём мечталось, достигнуто не будет. А если малая часть тех детских, светлых мечтаний или амбициозных подростковых, всё же воплотились, то ты счастливчик каких мало и ответственность на тебе лежит ещё большая за ближних, у которых не получилось. Их надо пожалеть, подбодрить…

Да, и о чём это я снова? Хах… Пишу тут, что надо, чего не надо. Что надо и не надо уже сделано. Просто ночь, деревья, горы и Цой, вот всё, что было, а остальные мысли скорее себе самому и всем тем, кто… Да, тебе – читатель! Ну, вот я опять!.. Ахах… Жизнь прекрасна, даже когда звучит Цой и «Ласковый май».

Мы докатились до дачи, выгрузили мешки с бутылками, выпили кофе и потопали спать. Длинный тяжёлый день, начавшийся, казалось, неделю назад, но, нет, прошло часов двенадцать, не больше. Я провалился в сон, спал, что называется, без задних ног. Впервые со дня болезни я спал, не видя снов, просто закрыл глаза, провалился в сон, а раскрыл веки уже только утром. Наконец-то я выспался.

Юли рядом со мной в постели уже не было, «Интересно, она выспалась, вернулся ли к ней сон? Пойду, узнаю у неё». Я встал с постели, натянул шорты, майку, спустился по крутой, узкой и скрипящей лестнице на первый этаж. Юлю я обнаружил во дворе, она мыла бутылки.

– Доброе утро, солнце. – Я поцеловал её в макушку. – Выспалась?

– Доброе. – Она подняла голову и улыбнулась. – Да, а ты?

– И я выспался, кажется, впервые с начала пандемии. Чем занимаешься?

Я прекрасно видел, что она моет бутылки, привезённые нами накануне, вечером, но тем не менее спросил, все так делают, чтобы поддержать беседу, говорят очевидные вещи и получают не менее очевидный ответ.

– Бутылки мою. – конечно же ответила Юля.

– Много уже вымыла?

– Не знаю, двадцать, может тридцать.

Она показала кивком на крышу сараюшки, на котором стояли пластиковые ящики с чистыми бутылками, я сосчитал, их там оказалось сорок три.

– Ничего себе, жена, ты давно встала, видимо? Пойдём, кофе выпьем, и я присоединюсь к тебе.

– Не так давно, их быстро мыть, оказывается.

Мы переместились на кухню, включили электрочайник, насыпали кофе, сахар и сухие сливки в бокалы, вода в чайнике закипела, он громко загудел, потом щёлкнула кнопка – это означало, что можно наливать кипяток в бокалы.

Жизнь на даче, под горами, казалась пустой, лишённой всякого смысла, а на самом деле не было всего лишь суеты, которой наполнены даже маленькие городки. Мы настолько привыкли к суете, что она стала частью нас, смыслом, жизни, двигателем, вдохновением, а на самом деле, это пустота, выгрызающая человека изнутри. Оказавшись один на один с природой, с пением птиц, с шумом ветра в листьях деревьев, лаем собак, доносящимся издалека, дыра, прогрызанная, суетой начинает втягивать в себя всё это, подтип чёрной дыры и ей всё мало, она хочет есть, ей нужны огни города, поток людей, бегущих утолить голод внутри себя, автомобильные гудки и наркотики. Должно пройти много времени, чтобы эта дыра могла затянуться, а у кого-то она уже никогда не затянется, она стала образом мысли, идолом, самим человеком.

Мы сидели на крыльце, пили кофе, дымили махоркой, завёрнутой в газетку.

– Денис. – Юля перебила пение птиц, ветер в листве, собаку, лающую в дали, в общем – тишину. – Мне надо стол для работы, фон и хороший свет.

– Для преподавания?

– Ага. Может на втором этаже, в маленькой комнатке?

– Да, пойдём, посмотрим, как там?