2г0в2н0

– Хорошо, а я попробую над книгой поработать, хочу отправить в «Эксмо», вдруг им понравится. – Я поставил тарелку с помидорами на стол и заглянул через Юлино плечо в сковороду, где она перемешивала картошку. – Скоро кушать будем?

– Ещё минут пять.

– Отлично, я пока салат нарежу.

После позднего завтрака или уже обеда, Юля ушла на второй этаж в комнату, проходить собеседование, пробный урок или что-то там ещё. Я засел за книгу на кухне, писать я ещё не мог после болезни, мысли путались, но править текст, мне удавалось, и довольно неплохо. Я вообще с этой книгой провозился целых пять лет, когда начинал писать, даже и подумать не мог, что такое случится с планетой, что мир так изменится. Рано пока говорить, к лучшему все эти изменения или ещё к чему, но назад мы больше не вернёмся, и тут можно как угодно сказать – то ли эру сменили, то ли по календарю Майя все-таки случился конец света в декабре двенадцатого года, всё, что угодно, но всё это не имеет значения, мир теперь другой – вот на что надо обратить внимание и постараться понять. Приспосабливаться придётся к нему заново, не у всех выдержит психика, и не каждый согласится жить в других условиях, а они, мне так видится, те ещё будут, в конце десятилетия всё уже закончится или начнётся, для кого как, посмотрим, но пока переходный этап, и мне он не по душе. Хочется отказаться от этого всего, переключить канал, будто это отвратительное кино, подтип хоррора, или просто уйти домой, туда, где всё по-прежнему и больше не приходить сюда. Но нет! Это случилось у нас дома, у каждого в доме, это коснулось всех, всю планету, неважно какую религию ты исповедуешь, в какой части суши ты живёшь – на крайнем севере или в жаркой африканской пустыне, теперь иудеи и магометане встали у одной черты, запад и восток стали вновь лишь частями света, а север и юг прекратят войну. Но на долго ли? Риторический вопрос, потому что и так всё ясно – ненадолго, люди всегда всё портят, ломают, рушат, стремление к разрушению у нас в крови равно так же, как и созидания, мы те, кто создаёт и те, кто уничтожает, без нас на планете не было бы ничего того, к чему мы привыкли, мы сами создали этот мир, придумали его, потом восстали против него, разрушили и придумали новый мир, и так эпоха за эпохой, эра за эрой мы приближались к сегодняшнему дню, и он настал, как настанут и последующие. Мы – люди, назвали это эволюцией, а ведь это просто жизнь нашего вида, мы слишком много придумываем, мы живём в фантазийном мире, мы всё это придумали в тот самый момент, когда были изгнаны из рая, мы утонули в иллюзиях, поверив, что они истина, что они – законы. Вот сейчас, мне кажется, все иллюзии и рухнут, но на смену им придут другие, а какие, зависит от нас, это ведь наши придумки, что мы себе вообразим, чего напугаемся, что создадим и что натворим – тому и быть. Это всё неизвестно, ясно одно, мы вступаем на новую ступень этой пресловутой эволюции, такого ещё не было, в прошлом подсказок не найти, история нам ничего не даст, это наука о развитии цивилизации, но не о самой цивилизации, и сегодняшнее время станет, когда-то частью истории, которую запишут все народы по-разному, ведь каждый континент и страна на нём переживает свою историю, у каждого своя правда. Всё останется в прошлом – даже если это апокалипсис. Вот так вот, а когда я писал ту самую книгу, никто не мог себе даже представить такого исхода событий, как же странно перечитывать её, даже не верится, что мир был таким. Признаюсь, я завидую коронеалам – тем, кто родился после две тысячи двадцатого года, они никогда не поймут нас, рождённых до, и никогда не испытают этих эмоций, когда всё безвозвратно утеряно и назад пути нет, они счастливцы – родятся и будут жить в новом мире, без ностальгии по старому.

Заскрипела лестница и в дверях появилась Юля.

– Пойдём воду откроем, чтобы впотьмах не возиться. – предложила она.

– Ты закончила?

– На сегодня – да.

– Как всё прошло?

– Хорошо, только сеть вылетала несколько раз. Интернет здесь плохой.

– Ну, да, мобильный. Да ещё и ловит здесь с перебоями. Это большая проблема?

– Не знаю, может быть.