Читаем 30 Lessons for Living: Tried and True Advice from the Wisest Americans полностью

Позвольте мне сделать признание: Я сама в некотором роде наркоманка советов. Я из тех людей, которые сразу же отправляются в проход самопомощи в мегабукинистическом магазине. Почти по каждой интересующей меня теме в моем книжном шкафу можно найти соответствующий том советов. Моя семья научилась не обращать внимания на то, что я читаю вслух из ежедневной газеты последние советы по организации, снижению стресса, инвестированию на пенсию или на любую другую актуальную проблему. Я знаю, что не одинок в этом - кажется, почти все ищут ответы на сложные жизненные вопросы.

И все же, наблюдая за всеми этими поисками, я чувствовал, что чего-то не хватает. Какими полномочиями обладают предполагаемые гуру хорошей жизни? Что дает им право на особый авторитет, когда речь идет о решении жизненных проблем? И почему, если у нас так много профессиональных советчиков, так много людей все еще так несчастны? Похоже, что от переполненного советами пиршества многие отталкиваются от стола голодными.

Философы, психологи и духовные лидеры указывают на скрытое недовольство многих американцев тем, как складывается их жизнь. Мы живем в условиях изобилия, но, кажется, всегда хотим большего. Мы чувствуем, что у нас недостаточно времени, и все же тратим это драгоценное время на видеоигры, текстовые сообщения, чтение о жизни бездарных знаменитостей или зарабатывание денег, чтобы купить ненужные вещи. Мы постоянно беспокоимся - о своем здоровье, детях, браке, работе.

Где, спрашиваю я себя, можно найти советы, основанные на реальной жизни, выдержавшие испытание временем и дающие шанс действительно помочь нам извлечь максимум пользы из нашей жизни? Шесть лет назад, когда мне исполнилось пятьдесят, я понял, что мне очень и очень нужен ответ на этот вопрос. Пятидесятилетие вводит вас в новую и интересную фазу жизни (по крайней мере, для меня). Вы по-прежнему одной ногой стоите в браке, работаете, воспитываете детей и амбициозно планируете будущее. Но вы также предчувствуете грядущие события. Ваши дети приближаются к совершеннолетию и покидают дом. Возможно, вы потеряли одного или обоих родителей. Ваше идеальное здоровье может стать не таким уж идеальным.

Но самое главное - у вас появляется больше времени на жизнь, чтобы оглянуться назад. И вы обнаруживаете, что знаете кое-что. Вы видите двадцатитрехлетнюю девушку в муках романтической нерешительности и слышите, как говорите себе: "Я через это прошел. Поверьте, вам станет легче". Вы видите, как двое молодых коллег сцепились в схватке из-за пустяка, и говорите коллеге своего возраста: "Представляешь, как эти парни напрягаются? В чем смысл?" В некоторых случаях успех и неудача оказываются не такими уж высокими или низкими. Появляется ощущение долгосрочной перспективы, отдельные события оказываются в более широком контексте. И, возможно, вы начинаете чувствовать большее принятие других людей, желание немного замедлиться и осознание маленьких удовольствий в настоящем моменте.

В моей голове зародилась идея: может быть, в старении есть что-то такое, что учит жить лучше? Меня осенил вопрос, который дал начало этому проекту: Можем ли мы рассматривать старейших американцев как экспертов по тому, как жить дальше? И можем ли мы воспользоваться этой мудростью, чтобы помочь нам извлечь максимум пользы из нашей жизни?

Мне немного стыдно признаться, что это открытие стало для меня неожиданностью, ведь я всю свою карьеру занимался геронтологией: изучал людей в "третьем возрасте", который обычно считается периодом после шестидесяти пяти лет. За последние тридцать лет я провела десятки исследований и опубликовала научные статьи на такие темы, как стресс при уходе за родителями с болезнью Альцгеймера, способы помочь пожилым людям справиться с хронической болью и инвалидностью, а также как улучшить уход в домах престарелых. В своих исследованиях я использовал строгие методы, научно отобранные выборки и проверенные меры, чтобы попытаться понять процесс старения. Но я чувствовал, что мне все же чего-то не хватает. Несмотря на десятилетия изучения проблем пожилых людей, у меня было ноющее подозрение, что они могли бы рассказать мне больше о том, как жить хорошо.

Затем одно событие решительно подтолкнуло меня в новом направлении и положило начало работе, которая занимала (некоторые сказали бы - одержила) меня в течение пяти лет. Это был поворотный момент, важность которого я осознал не сразу, но который в итоге привел к созданию книги "30 уроков жизни".

Перейти на страницу:

Похожие книги

Захваченные территории СССР под контролем нацистов. Оккупационная политика Третьего рейха 1941–1945
Захваченные территории СССР под контролем нацистов. Оккупационная политика Третьего рейха 1941–1945

Американский историк, политолог, специалист по России и Восточной Европе профессор Даллин реконструирует историю немецкой оккупации советских территорий во время Второй мировой войны. Свое исследование он начинает с изучения исторических условий немецкого вторжения в СССР в 1941 году, мотивации нацистского руководства в первые месяцы войны и организации оккупационного правительства. Затем автор анализирует долгосрочные цели Германии на оккупированных территориях – включая национальный вопрос – и их реализацию на Украине, в Белоруссии, Прибалтике, на Кавказе, в Крыму и собственно в России. Особое внимание в исследовании уделяется немецкому подходу к организации сельского хозяйства и промышленности, отношению к военнопленным, принудительно мобилизованным работникам и коллаборационистам, а также вопросам культуры, образованию и религии. Заключительная часть посвящена германской политике, пропаганде и использованию перебежчиков и заканчивается очерком экспериментов «политической войны» в 1944–1945 гг. Повествование сопровождается подробными картами и схемами.

Александр Даллин

Военное дело / Публицистика / Документальное
Свой — чужой
Свой — чужой

Сотрудника уголовного розыска Валерия Штукина внедряют в структуру бывшего криминального авторитета, а ныне крупного бизнесмена Юнгерова. Тот, в свою очередь, направляет на работу в милицию Егора Якушева, парня, которого воспитал, как сына. С этого момента судьбы двух молодых людей начинают стягиваться в тугой узел, развязать который практически невозможно…Для Штукина юнгеровская система постепенно становится более своей, чем родная милицейская…Егор Якушев успешно служит в уголовном розыске.Однако между молодыми людьми вспыхивает конфликт…* * *«Со времени написания романа "Свой — Чужой" минуло полтора десятка лет. За эти годы изменилось очень многое — и в стране, и в мире, и в нас самих. Тем не менее этот роман нельзя назвать устаревшим. Конечно, само Время, в котором разворачиваются события, уже можно отнести к ушедшей натуре, но не оно было первой производной творческого замысла. Эти романы прежде всего о людях, о человеческих взаимоотношениях и нравственном выборе."Свой — Чужой" — это история про то, как заканчивается история "Бандитского Петербурга". Это время умирания недолгой (и слава Богу!) эпохи, когда правили бал главари ОПГ и те сотрудники милиции, которые мало чем от этих главарей отличались. Это история о столкновении двух идеологий, о том, как трудно порой отличить "своих" от "чужих", о том, что в нашей национальной ментальности свой или чужой подчас важнее, чем правда-неправда.А еще "Свой — Чужой" — это печальный роман о невероятном, "арктическом" одиночестве».Андрей Константинов

Александр Андреевич Проханов , Андрей Константинов , Евгений Александрович Вышенков

Криминальный детектив / Публицистика