30 сребреников

— Благодарю за помощь ваше преосвященство, — поклонился я учителю, — странно что кардинал Орсини меня не поставил в известность о том, что мне предстоит сделать, если он с ваших слов также присутствовал на этой курии.

— У него своя выгода, если ваша поездка будет неудачной, он всю вину возложит на тебя, — ответил кардинал Виссарион, — а если успешной, он поставит это себе в заслугу.

— А-а-а, — понял я, — значит мне нужно будет сделать так, чтобы письма, которые идут папе, доходили быстрее, чем отправленные кардиналу.

— Ты всё правильно понимаешь сын мой, — улыбнулся мне учитель.

— Ещё раз спасибо ваше преосвященство, — я не уставал благодарить его, — а вы случайно ещё не знаете, кто со мной поедет? Мне бы здорово помогло узнать о напарнике больше.

Тут Виссарион покачал головой.

— Папа ищет кого-то достойного, так что можешь не сомневаться, с тобой отправится признанный всеми авторитет.

— Осталось только узнать, кто это будет, — согласился я с ним, — что же тогда с моими делами всё, моя помощь вам нужна?

— Если ты не против, есть пара десятков работ, которые я бы хотел проверить свежим взглядом, — улыбнулся мне грек.

— Учитель, всегда пожалуйста, — тут же согласился я, а он достал кипу старых, явно видавших время документов.

* * *

Знакомство с моим напарником состоялось неожиданно и можно сказать спонтанно. Ко мне заехал проститься Бартоло, который уезжал в Феррару и я ему вручил в благодарность за помощь мне ещё десять флоринов, чем его расторгал до слёз и с трудом заставил взять эти деньги. Парень мне очень нравился, был трудолюбивым и спокойным, к тому же очень образованным, так что отпускать его от себя я не хотел, но был вынужден это сделать. Как я знал, он мчался на крыльях любви в Феррару к своей Лусии.

Вот тут как раз к моему дому подъехала повозка, в которой я увидел алые кардинальские одежды.

— Ладно Бартоло, удачи тебе, — скомканно я попрощался с парнем и повернул голову к подъехавшим гостям, которые прибыли явно ко мне.

— Алонсо, идём ближе, встретим гостей, — сказал я парню, за спиной которого был.

Два старика, примерно одного возраста, весьма странно смотрелись вместе: один в кардинальских одеждах из дорогой ткани и второй, в самой простой шерстяной коричневой робе францисканца, повязанной замызганной верёвкой с тремя узлами и видавшими видами сандалиями на босу ногу.

Алонсо поклонился обоим.

— Позвольте представить вам брат Иаков, Иньиго де Мендоса, — показал кардинал Торквемада за спину парня, но францисканец не понял его жеста и удивлённо посмотрел на Алонсо.

— Столь юный отрок пользуется таким расположением курии и папы, что составит мне компанию? — удивился он.

Кардинал Торквемада недоумённо на него посмотрел, затем понял и рассмеялся.

— Простите брат Иаков, — он показал на выглянувшего меня из-за спины смутившегося Алонсо, — но Иньиго — он.

— Добрый день отче, — поздоровался я на латыни, — приглашаю посетить мой дом, где мы сможем обговорить наше путешествие.

Изумлённый священник, услышав мою латынь, покачал головой и перекрестился.

— Неисповедимы пути господни, — прошептал он и пошёл за нами внутрь.

Поскольку у меня был режим экономии, то ели и пили мы сами очень скромно, и увидев на столе простую еду, его брови поднялись, но он промолчал.

— Угощайтесь отче, — пригласил я всех к столу, — отведайте, чем послал бог.

Мы помолились и сначала подкрепились, прежде чем приступить к разговору.

— Я уже наметил наш путь, а также позаботился об охране, — начал я разговор, — поспрашивав у тех, кто путешествовал последнее время, я предлагаю сначала Неаполь, потом Милан. Поедем в повозке, под охраной десяти наёмников.

— Я пойду пешком, — ответил он тоном, не оставляющим ни малейших сомнений в том, что так и будет и спорить точно бесполезно.

Я посмотрел на Торквемаду, но тот лишь пожал плечами, показывая, что тут он бессилен.

— Тогда наше путешествие весьма сильно затянется, — попытался воззвать я к разуму нового напарника.

— Значит, так того хочет господь, — заверил меня он, перекрестившись.

— «Боже помоги мне — это фанатик, — абсолютно точно я понял, кого занесло ко мне в дом и поскольку я уже встречался с ему подобными, то перестал даже пытаться убедить в его неправоте, поскольку это было бесполезно».

— Против повозки, но по поводу охраны и маршрута возражений у вас нет? — решил на всякий случай уточнить я.

— Только дополнение, что останавливаться на ночлег мы будем только во францисканских или доминиканских монастырях, никаких трактиров, — поставил он новое условие.

— Похоже путешествие будет не из простых, — понял я, вызвав лёгкую улыбку кардинала Торквемады.

— Что же, тогда я вас оставлю, — заключил он, поднимаясь, — договоритесь о дне выезда, получите документы о том, что вы представители папы и можете выезжать.

— Благодарю вас ваше преосвященство за помощь, — склонил голову монах, на что сам кардинал ответил.

— Это честь для меня брат.

— «Да кто это вообще такой-то! — изумился я».