30 сребреников

Скорость повозки и нашего пешего отряда сопровождения была всё равно выше, чем шёл монах и через каждые полчаса нам приходилось останавливаться, чтобы его дождаться. До обеда мы проехали всего нечего, так что я понял, что если не сделаю что-нибудь, наше и без того непростое путешествие станет бесконечным. Для начала я решил попробовать договориться с ним. Попросив Алонсо закинуть меня за спину, я показал пойти ему рядом с монахом, который явно никуда не спешил и шёл ровно с той скоростью, к которой привык. Мы долго шли молча, я ждал, когда Алонсо выровняет шаг и приспособится к походке монаха, прежде чем начать разговор.

— Брат Иаков, — обратился я к старику, — ещё раз хочу воззвать к вашему разуму. Мы за полдня прошли всего несколько километров. Прошу вас, пересядьте в повозку, мы так будем двигаться быстрее.

— Что ты знаешь о францисканцах сын мой? — поинтересовался у меня монах.

— Думаю то же что и все, брат Иаков, — удивился я его вопросу, — начало ордену положил один из величайших святых католической церкви — Франциск Ассизский. Когда Франциск услышал Евангелие о том, как Господь Иисус отправил Апостолов проповедовать, об их жизни в бедности, то нашёл в этих словах собственное призвание и миссию. Он опоясал тунику верёвкой и начал проповедовать. В 1209 году, он и другие братья отправились к папе Иннокентию III за утверждением их образа жизни. Тот год считается началом Францисканского ордена. Получив устное подтверждение папы, а также его позволение свободно проповедовать покаяние, братья начали апостольское служение в странствиях.

— В общем-то и всё брат Иаков, — я посмотрел на него, — могу конечно дословно начать перечислять его деяния, но вы не об этом же меня спросили?

— Нет сын мой, я вижу, что ты хорошо знаком с нашим учением, — покивал он головой, и значит также знаешь, что значат эти три узла на моей верёвке?

Он показал на замызганную вещь своего крайне скудного гардероба.

— Бедность, послушание, целомудрие, — перечислил я, — три завета, что вы поклялись соблюдать перед богом.

— Тогда ты должен сам знать ответ на свой вопрос, — улыбнулся он мне.

— Евангелие от Матфея, глава 10, стих 10: «Ни сумы на дорогу, ни двух одежд, ни обуви, ни посоха, ибо трудящийся достоин пропитания», — нахмурился я, по памяти процитировав Священное Писание и показал на его посох.

— Тогда это что, брат Иаков?

Монах остановился на дороге как вкопанный, задумался, явно вспоминая процитированное мной, затем отбросил посох в сторону, перекрестился и поклонился мне.

— Благодарю тебя сын мой за наставление.

И с этими словами пошёл дальше, без посоха ещё медленней чем с ним, всё же возраст был у него явно не рассчитанный на долгие путешествия. Я едва не взвыл, поскольку мои слова оказали прямо противоположный эффект оттого, что я хотел.

— Пойдите найдите посох, — кивнул я по пути к повозке паре наёмникам и те бросились назад, вскоре принеся злосчастную палку, упаковав её к остальному грузу.

— Не помогло? — встретил меня внутри капитан.

— Стало только хуже, — показал я рукой в сторону едва идущего монаха.

— Зачем же он тогда посох выкинул? — изумился он.

— Да я ему напомнил кое о чём, — скривился я, — похоже зря.

Пару часов мы снова ехали с большими остановками, ожидая его, так что злость внутри меня стала накапливаться.

— Сможете на привале подпалить его робу? — поинтересовался я у Бернарда, — может так хотя бы заставим его пересесть в повозку?

— Сеньор Иньиго, — твёрдо ответил Бернард, перекрестившись, — это без меня.

— И ты Брут, — вздохнул я и снова замолчал, смотря изредка в окно, как медленно мы плетёмся.

— У меня идея сеньор Иньиго, — к повозке подъехал Алонсо, — давайте с братом Иаковом договоримся, где будем ночевать и мы туда доедем раньше, просто ожидая его уже на месте.

— А если с ним что по пути случится? — ответил я, — отпадает.

— Можем оставлять охрану из четырёх человек и чередовать их, — предложил Бернард, — но я согласен с вами обоими сеньоры, что-то надо делать, это дорога убьёт мою жопу.

— Пойду с ним поговорю, — я показал Алонсо, чтобы снова меня перебросил к себе за спину.

— Брат Иаков, — обратился я к старику, который без посоха уже не так бодро шагал, как раньше, — где мы остановимся на ночлег?

Старик посмотрел на солнце, затем ответил.

— В Колонне есть монастырь францисканцев, думаю мы успеем туда до темна.

— Тогда вы не против, если мы поедем туда первыми, оставив вам охрану?

— Господь охраняет меня, — ответил он, перекрестившись, — а ты поступай как считаешь правильным.

Вернувшись в повозку, я передал Бернарду ответ монаха, на что тот хмыкнул и подозвал к повозке своих солдат. Все были не сильно рады оставаться с монахом, так что добровольцев не нашлось, пришлось капитану тянуть жребий для всех, чтобы поделить у кого какая смена будет. Найдя тому, кому не повезло на сегодня, остальные приободрились, и мы поехали вперёд уже без остановок.