32--80 Сборник детективов про Ника Картера

Через тридцать минут я включил регулятор температуры ствола; обычно его использовали для растапливания миндальной пудры и сахара, в данном случае для совсем другого вида кондитерских изделий. Я поставил нагрев на 10 ° C. «Опиум на самом деле не что иное, как основа для морфия. Ацетон удаляет примеси.

Бочки с конфетами были оснащены отсасывающими насосами, потому что примеси в конфетах удаляются почти так же, как и в опиуме. Я отсосал очищающий ацетон, и запас морфина остался в виде густого коричневого порошка, обычного цвета для первоклассного опиума. Чтобы снова получить очищенный торговый белый, я добавил пакет с углем и повторно активировал механизм перемешивания.

— Сегодня вечером мы побьем рекорд, Вера. Максимальное количество опиума, которое марсельская лаборатория когда-либо перерабатывала за один раз, составляло менее двадцати фунтов. Теперь мы производим в десять раз больше».

Вера оглядела лабораторию, полную бочек, печей и лотков с конфетами. На стенах висели веселые сцены с детьми и коровами, два самых полезных символа немецкого духа. Завтра в восемь часов зал снова будет полон веселых, дородных женщин в белых фартуках, работающих во славу любеккерского марципана.

— Я продолжаю верить, что ты сумасшедший, — сказала она. «И в то же время я понимаю, что это не так, что вы просто очень эффективно упрощаете проблемы. . . по крайней мере, пока, — она немного изменила свою похвалу. 'Что ты сейчас делаешь?'

Я добавляю туда соляную кислоту, чтобы нейтрализовать смесь. Мы оставим и этот микс на какое-то время».

«А что бы вы сделали, если бы сейчас вошел немецкий полицейский, даже если бы у него не было веских причин?»

— У тебя все еще есть твоя Беретта?

Она вытащила его из своего объемного кармана.

'Хорошо. Держи его подальше от глаз, Вера. Когда кто-то постучит, мы заняты приготовлением сладостей. Если он будет слишком подозрительным, мы позволим ему попробовать. Он едва сможет сделать шаг, прежде чем упасть на пол.

— А если он не захочет попробовать?

— Тогда давайте пригласим его проверить, и если он вдыхнет это в течение одной минуты без маски, он забудет, зачем вообще пришел сюда. Но нас никто не побеспокоит.

— У нас осталось всего десять часов, — сказала она, взглянув на часы. «Сколько времени это займет?»

«Теперь ты можешь пойти за формами для сахара».

Вера запыхалась. «Сахарные формы?»

'Верно. Я сказал, что мы будем делать конфеты. Формы на полке у стены.

— Зачем это Ты безумец. Ты сошел с ума.

Я проигнорировал ее и подошел к огромной печи для выпечки, занимавшей четверть места. Я снова установил счетчик на взрывобезопасный уровень. Когда я вернулся к бочке, Вера держала охапку фигурок, качая головой.

'Одна за раз. Поставьте перед собой ведро. Возьмите шпатель. Я открываю краны на бочке. Я наполню формочки, а ты нальешь в ведро. Понятно?' Несмотря на все ее сомнения, Вера была прекрасным сотрудником. Опиум, полупереработанный в героин, был готов к употреблению. Я включил малейший кран ствола. Белая паста вытекла. Вера разгладила фигуры, поставила их на стол и подняла другую. Не было времени на вопросы и сомнения. Оставалось только работать. Все 100 кг пришлось испечь или выбросить до того, как на следующее утро появились рабочие. И это также должно было быть упаковано, потому что я не мог позволить, чтобы одна из женщин оказалась в вечных охотничьих угодьях, попробовав продукт компании.

Были листы с формами свиней, фиговых листьев, коров, младенцев, рыб-амуров, яблок, бананов, хлебов, груш, картофеля, винограда, виноградных ветвей и персиков. Когда у нас было пятьдесят листов в духовке, я подошел с аэрозольными баллончиками, полными растительных красителей. Через пятнадцать минут, было достаточно времени, чтобы наша «конфетка» приобрела корочку, я вырвал листики.

— Это как помадка, — крикнула Вера.

— Верно, — сказал я. Ириска является одной из стадий переработки героина. Только мы поддерживаем его в стадии большой партии с помощью химических стабилизаторов. Когда наша помадка наконец прибудет в Нью-Йорк, мы сделаем последний шаг в этом процессе, и наш героин станет белым порошком, который вы все это время ожидали увидеть».

«Если бы я не носила эту маску, я бы тебя поцеловала. Или еще лучше, я бы сделала намного больше».

'Позже, пожалуйста. Теперь используйте эти аэрозоли, теперь постарайтесь, чтобы картошка стала коричневой, а рыба синей, а не наоборот».

Мы работали лихорадочно, как и следовало ожидать от двух головорезов с мешком марципанов за двадцать миллионов долларов. То, что восемь обычных рабочих могли бы сделать за восемь часов, мы сделали за четыре. Каждая унция доступного героина была вылита, запечена, окрашена и снова запечена. Мы начали упаковывать горячие конфеты. Несмотря на нашу скорость, до прибытия утренней смены оставалось всего два часа.