36 вопросов, чтобы влюбиться

– Нет, просто я понимаю, что суевериями люди объясняли раньше то, что не могли объяснить научно. Например, как мифы Древней Греции, они помогали грекам понять, как устроен мир…

Надя поджала губы и ничего не ответила. Она тоже никогда особенно не верила в такие необъяснимые вещи, но, когда пару лет назад умер ее дедушка, Наде очень захотелось думать, что не все в мире прагматично и объясняется научно, что есть и что-то другое, что мы, люди, не видим.

– Погода сегодня разыгралась, – сказал Паша, когда все замолчали. – Почти летняя.

– Ага, – откликнулся Дима, который что-то смотрел в телефоне, – у меня мама обычно в январе с подругами уезжала кататься по жарким странам, возвращалась только вот в такое время, когда снег уже таял.

– В этом году тоже?

Надя посмотрела на Диму, ей было интересно, как он ответит на Пашин вопрос.

– Нет, в этом не вышло, – лаконично сказал Дима, заблокировав экран телефона, а потом с преувеличенным энтузиазмом посмотрел на официанта, принесшего блюда. – Супер! Я ужасно голодный!

– У меня брат старший тоже ездит на острова, но он летом, когда в универе каникулы, – сказал Паша, – серфингом занимается. Хотел даже с другом открыть отель для таких же серфингистов.

– И что? – спросил Дима с интересом.

– Да ничего, обоим некогда было заниматься, это же не интернет-бизнес, тут сложнее.

– А ты, Паш, серфингом тоже занимаешься? – спросила Надя.

– Нет, с тех пор как Макс (это мой брат, если что) решил прикольнуться и показать мне «Челюсти» в восемь лет, я к воде отношусь настороженно.

Надя улыбнулась, а Дима сказал:

– Мне наплевать на акул, у меня нет предчувствия, что меня съедят в океане, я прокатился бы на доске пару раз, оседлал волну, как говорится.

– Вот с таких смельчаков все фильмы ужасов и начинаются, – вставила Надя.

– Да нет, серьезно, я не боюсь летать на самолетах и плавать в открытом океане, потому что реально ощущаю, что умереть как-то так – не моя судьба. Ну скажите еще, что не понимаете меня.

– Понимаю, – Паша кивнул, пережевывая еду, – у меня тоже ощущение, что буду жить долго, но моим мнительности и воображению это нисколько не мешает.

– И у меня, – сказала Надя, – мне кажется, что я буду, как Роза из «Титаника», в девяносто лет говорить какие-нибудь мудрые вещи своим внукам на смертном одре. Интересно, а предчувствие смерти действительно есть? Или мы просто сами что-то придумали, потому что хотим, чтобы это было реальностью?

Паша пожал плечами.

– И ведь не спросить у тех, кто уже умер, предчувствовали ли они что-то такое, – задумчиво сказал Дима, а потом посмотрел на Надю и улыбнулся: – Ответом на твой вопрос, кстати, является «Пункт назначения».

– Да фу, лучше тогда вообще ничего не предчувствовать, – нахмурила брови Надя.

– Забавно, что ты упомянул этот фильм, мы с Лилей и Максом его недавно смотрели, – сказал Паша.

– Да? Может, это знак, – с жутким лицом прошептал Дима.

– Давайте без этого, пожалуйста, – попросила Надя и потянулась за кружкой горячего кофе, чтобы согнать с себя ощущение страха.

– В четвертой части был момент, когда герои, избежав всех ловушек, сидели вот так же в кафе, как мы с вами, и думали, что спасены, а потом оказалось, что им не тогда, не в начале фильма, суждено было погибнуть, а вот именно сейчас, поэтому смерть и провела их через все события, чтобы в итоге они оказались в кафе на этом самом месте в это самое время. Вдруг мы тоже, по чьей-то задумке, должны были обязательно здесь сегодня собраться? – с серьезным лицом сказал Паша. – А кафе еще было с большим окном от пола до потолка, похожее на то, около которого ты, Надь, сидишь. – Он замолчал, а потом, когда испуганная Надя отодвинулась от окна и прижалась плечом к нему, добавил: – Бу!

Надя вздрогнула, а Дима засмеялся:

– Ну ты, Пашка, даешь, даже я струхнул немного.

Надя тут же отодвинулась назад, а Паше стало жаль, что он больше не может наслаждаться запахом простого мыла, который едва доходил до него, когда она сидела рядом.

– Вы дураки, – сказала Надя, а потом повторила по слогам: – Ду-ра-ки! Ладно Дима, он с детства особой серьезностью не отличался, но вот ты, Паша, вот ты. Сними свои умные очки, только они помогают тебе обманывать людей, которые верят в твою интеллигентность.

Паша улыбался: уж больно хороша была Надя во время своего притворного гнева.

Когда поели, Дима сказал:

– Паш, мозги вообще не варят, не могу я сегодня на твои вопросы отвечать. Давайте, может, как-нибудь на переменке с ними разделаемся? Надь?

– У меня балет после школы каждый день, кроме субботы. Но если выловите меня на перемене, согласна.

Паше откладывать работу не хотелось, но он справедливо рассудил, что толк от эксперимента будет, только если ребята будут к нему открыты.

– Ладно, давайте в понедельник на большой перемене.

Они встали из-за стола и подошли к гардеробу, где оставили свои плащи. Рядом с ними тут же оказался официант. Надя подумала, что он их провожает, поэтому искренне сказала:

– Все было очень вкусно, спасибо…

– Молодые люди, а оплата? – И официант протянул им чек.

Надя тут же залилась краской.