400 000 знаков с пробелами

Цех деревообработки представлял собой одноэтажное здание с высокими потолками и цокольным этажом. Он находился в отдалении от основных жилых комплексов, но и к нему вела узкая тропинка. Внутри горел свет и я вошел, застав возмущающегося Ванюшку и Clay, скрывающего свою улыбку.

–“Что за люди… разве можно так относиться!”, – ворчал Ванюшка, – “такое оборудование тут простаивает… На этом фуганке ножи тупые, плоскость не выверена.. У циркулярки упор не параллельный, направляющую клинит посередине.. “, расхаживал он по хозяйски и поднимал с пола бруски, скидывая их в один угол. Иногда он брал оставленные в хаотичном порядке стулья и начинал бродить с ними по цеху, ища для них место.

В углу стоял компьютер с запорошенной опилками клавиатурой.

–“Ну пзц… “, – рассматривая его сказал Ваня и пошел вдоль провода, тянущегося от компьютера, в угол цеха. В углу стояло что-то большое, наполовину покрытое серой тканью. Он снял покрывало и посмотрел на нас круглыми от удивления глазами.

–“Тут еще и лазер есть? Охренеть! С устройством для гравировки на телах вращения?!”. Он вернулся к компьютеру и включил его, параллельно перевернув клавиатуру и стуча по ней, чтобы вытряхнуть все опилки.

–“И откуда ты, Ванюшка, всё это знаешь то, а?”, – спросил Clay.

–“Стримы смотрю, на форумах сижу: Си Эн Си Клаб, Сайн Форум, Станкофорум”..

Компьютер загрузился и он стал проверять загрузку каких то программ. Потом он обошел лазер; включил, выключил и снова включил вытяжку, ощупал ее трубу, стал куда-то доливать дистиллированную воду из бутылей. Clay показал мне жестами, что зовет меня выйти на улицу и мы медленно, пятясь спиной, словно боясь спугнуть редкого зверя, стали двигаться к двери. Тем временем, Ванюшка подключил лазер и на откинутой крышке станка загорелась полоса светодиодов, машина запищала. Он подключил еще какие-то приборы и по полупрозрачным трубам потекла вода, писк прекратился. Потом, положив внутрь кусок фанеры и короткими нажатиями проверяя луч, Ваня зашептал.

–“Пока отлично, – бубнил он, – “правда направляющие загажены, на масло налипла пыль.. ремни не подтянуты, эх, паразитный луч лижет стенку сопла… линза слегка люфтит, но поправимо…”

–“Оставим, пусть освоиться, это для него сейчас “выручай комната”, – сказал он про Ванюшку. Я согласился и мы пошли по тропинке в сторону столовой. Clay шел слегка впереди, как экскурсовод, и показывал руками, что и где находится.

–“Видишь там желтый домик? Это стеклодувный цех. Ну не совсем конечно прям цех, а так, баловство, но что-то интересненькое выдуть можно, небольшое… Ток я в этом не помощник, сам еще не пробовал. За ним гончарная и всё что с этим связано, там же литьё эпоксидной смолой, папье маше, изготовление скульптур. А вон там, за деревьями”, – махнул он рукой, – “библиотека в ботаническом саду, в оранжерее… а тут художники”, – кивнул он на розовый домик. “А за полем церковь возле озера. По полю кстати можно будет на снегоходе попробовать катнуться, поучиться управлять на всякий случай, а в озере можно зимнюю рыбалку подточить, если есть тяга.”

–“Меня всё мысли про бабку Агафью не отпускают пока”, – сознался я. “Как она там живет? Да и где там..?”, – спросил его я.

–“А наверное в библиотеке должны знать, в той, в дальней. Туда местные часто ходят. И там уж точно в картотеке на всех на них карточки есть с адресами.. Сгоняй, да спроси. А потом приходи, обед уже скоро, на лекцию поп придет бегать…”

–“Бегать?”, – удивился я. Но Clay уже уходил в сторону столовой. Я же пошел к домику, который должен был быть библиотекой.

Поодаль, за странными деревьями стоял высокий дом из серого кирпича с плавными, расширяющимися к низу стенами. Окна его первого этажа были высокими, округлыми кверху, а рамы и дверь, похожи на большие деревья, опустившие ветви к земле. Вся атмосфера этого места была мне до боли знакомой, но я никак не мог вспомнить откуда. Мне казалось, что я когда то очень давно был здесь. Тропинка незаметно превратилась в участок широкой дороги, покрытый старинной брусчаткой. У дома стояли две скамейки и высокий парковый светильник на железной опоре с 4 плафонами.

Подойдя ближе я увидел, что к дому примыкает невысокая, но большая по площади, стеклянная оранжерея с арочной крышей, но без входной двери. Сквозь стекла было видно, что внутри растут деревья, а ее пол расположен гораздо ниже поверхности тропинки, на которой я стоял. Она была словно углубленной зимней теплицей, метра на 3 уходящей под землю.

Дверь в здание была заперта. У входа слева, под небольшим навесом на стене висел ржавый маленький робот в цилиндре, с поднятой к шляпе правой рукой. Его ладонь и пальцы особенно сильно блестели и можно было не сомневаться, что к ним часто прикасаются. Около него, на стене, была надпись: “Жизни людей бывают двух размеров: в натуральную величину и в величину мечты… Д. Кэрролл “Дитя в небе””.