438 дней в море. Удивительная история о победе человека над стихией

Однако же постоянное присутствие плавающего мусора то и дело напоминало им о том, что где-то далеко, за пределами их видимости, существовала цивилизация. Альваренга находил утешение и радость в том, что вылавливал из воды. Он хватал каждый проплывавший мимо туфель в надежде, что когда-нибудь найдет пару седьмого размера. Как-то раз он выловил черный кроссовок восьмого размера на левую ногу и гордо расхаживал в нем, шлепая босой правой ступней по деревянной обшивке. Все же в этом было что-то новое, и это было приятно. Перед тем как выбросить ненужный кроссовок в океан, Альваренга вырвал изнутри поролоновую набивку и отложил ее. В случае ранения ее можно было использовать вместо ваты. Несколько лет назад, будучи в длительной рыболовецкой экспедиции, он чуть не отрезал себе кончик пальца неосторожным ударом мачете. Он промыл рану соленой водой и замотал ее изолентой. Находясь в дрейфующей лодке, он понимал, что с любой проблемой медицинского плана нужно будет справляться при помощи подручных материалов, поэтому собирал аптечку для оказания первой помощи из хлама, мусора и обрывков ткани, которые ему удавалось выловить из воды.

С наступлением нового года изменилась и погода. Бури и шторма с побережья были вытеснены абсолютно нереальным штилем. Теперь они плыли со скоростью 1 миля в час. Даже идти пешком было бы быстрее. День за днем они сидели в лодке, которая, казалось, стояла на месте в абсолютно неподвижной воде, а вокруг них простирался мертвый пейзаж без малейших признаков движения. Моряки XVIII века называли эту полосу океана лошадиными широтами и считали, что зайти в такой район означает подписать смертный приговор судну и команде. Парусные суда периодически попадали в полосу штиля и могли дрейфовать в мертвой воде неделями. Паруса повисали, команда умирала от голода по мере истощения запасов пищи, а их судно почти стояло на месте в отсутствие ветра. Английский поэт Сэмюэл Тейлор Кольридж оставил леденящее кровь описание этого ужасного природного явления в «Поэме о старом моряке»:

Стих ветр, и парус наш повис, И горе к нам идет, Лишь голос наш звучит в тиши Тех молчаливых вод. За днями дни, за днями дни Мы ждем, корабль наш спит, Как в нарисованной воде, Рисованный стоит ^[1].

Лошадиные широты известны еще и как самое влажное место на земле с неожиданно возникающими яростными бурями. «Парусные суда опасаются заходить в лошадиные широты. Во-первых, потому что там часто бывают шторма, а во-вторых, из-за того, что ветра тут непредсказуемы. Выйти из этого пояса очень трудно», — говорит Шан-Пин Ци, исследователь климатических особенностей из Института океанографии Скриппса.

Известная ученым под названием «внутритропическая зона конвергенции» эта узкая полоса широт находится в области низкого давления и лежит прямо к северу от экватора. Здесь образуются грозовые очаги, дающие начало полноценным ураганам. Исследователи считают, что тут самая пресная вода во всем Мировом океане. Из-за обильных осадков на поверхности образуется слой пресной воды, находящийся поверх соленой. Ци утверждает, что в поясе лошадиных широт дождей выпадает больше, чем где бы то ни было на земле.

Шторма в лошадиных широтах образуются в результате обширного конвекционного цикла, когда при интенсивном солнечном излучении поверхность океана нагревается до 85 градусов, что приводит к сильному испарению влаги. Пар поднимается и собирается в тучи. В отличие от многих других районов в штилевой полосе облака не относятся ветром и остаются на месте. Все это можно сравнить с условиями, возникающими внутри гигантской паровой машины, работающей на холостом ходу. Она гудит, пыхтит, но никуда не едет. В штормовых очагах выделяется достаточно энергии, чтобы они могли определять основные погодные условия на всей планете.

Как та самая легендарная бабочка, которая машет крыльями в Африке, а в результате этого в Карибском море разыгрывается ураган, эти конвекционные циклы у экватора расширяются и взрываются, влияя на мощность тайфунов в Корее и на наступление периодов засухи в Южной Америке. Альваренга дрейфовал в эпицентре мирового котла, где зарождалась погода. Внимание ученых всего мира, желающих понять глобальные погодные изменения, приковано к этой зоне Тихого океана. Испытывающий страх перед первобытной мощью и чудесным источником энергии, ученый-климатолог Ци считает внутритропическую зону конвергенции, где дрейфовала лодка рыбаков, бьющимся сердцем планеты.