48 минут, чтобы забыть. Книга 2

Мы свернули за угол, прошли до площади Грин Маркет-сквер, где раньше ютились переулки средневекового города, попав в мир крошечных домов из кирпичей и деревянных балок. Весь этот район до сих пор жил где-то в прошлом столетии.

— Ник? Вот так сюрприз, — раздался за спиной до боли знакомый голос, и я ссутулился, мечтая, чтобы на этот раз мне померещилось.

Резко развернувшись, я увидел Эшли, притормозившую в паре шагов от нас и с любопытством разглядывающую незнакомую ей девушку. В моей толстовке. Со стаканом кофе, на котором было написано мое имя.

— Рада тебя видеть, — широко улыбнулась она. Я кивнул.

Произнесенная фраза должна была смахивать на искренность, но в ней сквозило столько фальшивых нот, что впечатление она произвела прямо противоположное. Виола широко улыбнулась, словно приветствуя старого верного знакомого и, потуже натянув кофту на плечи, глянула в мою сторону.

Повисла неудобная пауза.

— Познакомишь нас, Ники? — спросила Эшли.

— Да, Ники, — словно порезавшись о мое имя, вклинилась Виола, — познакомь нас.

Как мне в этот момент хотелось оказаться где угодно, только не здесь! Я откашлялся.

— Виола, это Эшли, мой друг. Эшли, это…

— Виола. Его друг, — протянула руку Виола, но тут же одернула ее. Губы ее сжались в тонкую линию. — А вы, я понимаю, давно знакомы? — обратилась она к девушке.

— Мы с Ником встречались, — словно это совершенно очевидная вещь, ответила Эшли и прищурилась.

— Удивительно, что он ничего об этом не знает, — пробурчал я себе под нос. Виола скользнула по мне острым взглядом, задержавшись на глазах и внезапно выдала:

— Она же не в твоем вкусе.

— Что? — одновременно переспросили мы с Эшли, полностью ошарашенные.

— То, что слышал, — пронзила она меня взглядом.

— Не знал, что мой вкус подлежит твоей критике.

Она фыркнула.

— Простите, но вы сейчас обо мне говорите? — попыталась вклиниться Эшли.

— Помада, — заявила Виола. Она стояла подбоченясь, будто собираясь обороняться.

— Что помада?

— Что помада? — следом за мной повторила Эшли, прикоснувшись кончиками пальцев к губам.

— Ты терпеть не можешь, когда у девушек накрашены губы.

Я недоуменно уставился в ответ.

— Это не так, — воскликнула Эшли и искоса посмотрела на меня, нахмурив лоб.

— Да ты мастер дедукции прям.

Виола пожала плечами и развела руками:

— Просто я запоминаю детали.

— Ники, я, наверное, пойду…

«Наверное, иди», — хотел сказать я, уже возненавидев себя за то, что обратил внимание на нее в прошлом, но Виола меня опередила:

— А еще длинные яркие ногти.

— Про маникюр, признаюсь, говорил, а про помаду — нет.

— Ники, я… — Эшли сделала шаг назад, раздраженно поправив на себе одежду, словно попытавшись привлечь внимание, а потом отвернулась, высматривая в конце улицы кого-то из подруг. Виола же упрямо продолжала смотреть на меня, игнорируя другую девушку. — Ладно, если что, ты знаешь, где меня искать, — добавила она, развернулась и зашагала в противоположную сторону.

Виола закатила глаза.

— Ты ревнуешь, что ли, а, веснушка? — спросил я, прекрасно понимая, что мои слова ее только сильней разозлят. — Или ты всегда была такой неприветливой?

— Нет, Ники, — ответила она, — просто споткнулась о ковровую дорожку, что эта девица перед тобой раскатала.

— Да ты практически выгнала ее, — воскликнул я, глядя в спину удаляющейся Эшли. — Раньше я считал, что титул «королевы драмы» заслуженно принадлежит Арту, но, кажется, я ошибся.

Виола допила мой кофе и впихнула мне в руки стакан. Я перевернул его и потряс, убедившись, что эта жадина не оставила мне ни капли, и запустил в ближайшую урну.

— Сколько? — вдруг задала она вопрос.

— Чего сколько? Я не экстрасенс, морковка, и не умею читать твои мысли.

Мы многозначительно переглянулись. Неизвестно почему, но каждый раз, стоило приблизиться хоть на шаг, воздух между нами начинал раскаляться. Трещать от электричества, рассыпая искры в стороны.

— Сколько у тебя было девушек?

— Ни одной.

— Ты сейчас пытаешься сойти за девственника, что ли? — выгнула она одну бровь, и я рассмеялся.

— Я не завожу серьёзных отношений. Никогда. Считай, это своего рода негласное правило, — развел я руками. — Те девушки ничего для меня не значили. Так, случайные связи.

— Те девушки? — переспросила Виола. — Значит, их было немало.

— Не много, — поправил я. — Совсем чуть-чуть, — скрестил я пальцы в кармане. Врать не хотелось, но откровенно говорить об этом с ней почему-то было противно.

— Прекрасно, — обхватила она себя руками, завязывая на поясе рукава от моей кофты. — Я рада, что теперь у меня есть друг, с которым можно обсудить любые темы. Даже своих чокнутых бывших.

— В каком смысле? — внутри все неприятно сжалось. Виола отвела взгляд, принявшись ковырять шнурок толстовки.

— Зря я это. Не стоило, — ответила она и похлопала себя по губам, словно наказывая их за сорвавшиеся случайно слова.

— Нет уж, теперь договаривай.

Виола развела руки в стороны. Вот, мол, мне скрывать нечего, и ответила:

— Двое. Последний был законченным подонком, — вздохнула она. — Он мне изменил, но знаешь, что самое противное?