50/50. Опыт словаря нового мышления

Разработать программу Союза было поручено двум недавно вступившим в него гегельянцам, в течение длительного времени выступавшим против «догматической абстракции» раннего коммунизма, - Марксу и Энгельсу. Коммунистический манифест, работа над которым была закончена в феврале 1848 года, беззастенчиво заимствуя из литературы того времени, в частности из Манифеста демократии Консидерана, всеми средствами старается отмежеваться от последнего. Определяя «коммунизм» как имманентное выражение «реального движения», он возлагал на «коммунистов» задачу быть его представителями и указывал, что они не должны создавать «партию, отличную от других рабочих партий». Однако, прорабатывая для «наиболее развитых стран» нечто вроде программы-минимум, этот документ, следуя традиции Кабе, продолжает уделять основное внимание государству; и порывая со всякого рода «утопиями», он прежде всего выступает против социального фантазирования.

Поражение парижского пролетариата в июне 1848 г. и переход обоих друзей в 1850-е годы к «социальной демократии», разгром Парижской коммуны, после чего эпицентр европейского рабочего движения переместился в Германию, разрыв в 1872 г. с «бакунистами» (утвержденный на Лондонском конгрессе в 1881 г.), закрепивший гегемонию «немецкой теории», - все это привело к изменению целей, смене действующих лиц и темпов. Новое действующее лицо - социал-демократия, выдвинувшая проект построения в отдаленном будущем общества, где неизбежно произойдет «расцвет личности», - ставит перед собой задачу подготовить нескончаемый «переходный период», более широко известный под названием «социализм», который, по мнению Маркса, является «первой фазой коммунистического общества». Хотя «Манифест» наряду с кратким изложением «Капитала» по-прежнему остается основным теоретическим пособием членов партии, сам термин «коммунизм» в конце концов исчезает из партийных программ и умов и становится своего рода «выморочным понятием».

Тем временем в обществах, где сохранились докапиталистические формы производства, возникает термин «аграрный коммунизм», означающий стремление избежать всех «фатальных перипетий капиталистического строя»: община, которая (и здесь оценки Маркса и Веры Засулич совпадают) могла позволить России избежать многих страданий; мексиканские коммуны, к которым призывал «Манифест ко всем угнетенным и обездоленным Мексики и Вселенной» Хулио Лопеса Чавеса (1869 г.); эйлу, ячейки общества, существовавшие в доинковскую эпоху, на которые, как зачарованный, ссылался перуанский марксист Хосе Карлос Мареатеги… Однако в первую очередь следует упомянуть анархистов (Малатесту, Кропоткина, Реклю), которые начиная с 1876 г. стали возрождать коммунистический проект. Отказавшись от «коллективизма» в пользу «анархического», или «свободного от всякой власти», коммунизма и утверждая в первую очередь примат «потребностей» над «трудом» («Каждому по потребностям!»), они не только вновь обрели, как пишет Кропоткин, «тот порыв, который несет в себе идея коммунизма», но и вновь возродили то образное мышление, которое вместе с «утопией» было отвергнуто «Манифестом», а также знаменитой брошюрой Энгельса.

Что касается «марксизма», то последний вновь открыл для себя данный термин и снова включил его в свой арсенал в результате русской революции 1917 года и революционных движений послевоенного периода. Изменив в 1918 году свое название на «Коммунистическая партия (большевиков)», РСДРП (б) хотела не только, как подчеркивал Ленин, порвать со «старым официальным социализмом», но и возродить дух Коммунистического манифеста. Тем не менее, ставя в качестве цели осуществление принципа «от каждого по способностям - каждому по потребностям», Ленин «забыл» основную мысль «Манифеста», заключающуюся в примате «реального движения», отказе от создания «партии, отличающейся от других». Это привело к преждевременному, если не сказать несвоевременному, созданию III Интернационала и коммунистических партий, вынужденных принять «централизованную структуру» большевистской партии, к их насильственной «большевизации», к стратегии «класс против класса»; за пределами России предпринятые санкции привели к таким явлениям, как превращение партий в секты, кровавые события в Шанхае, выхолащивание деятельности целых отрядов рабочего движения, приход Гитлера к власти, майские дни 1937 года в Барселоне…