Читаем 50 музыкальных шедевров. Популярная история классической музыки полностью

Еще при жизни Сен-Санса «Пляска смерти» стала оркестровым шлягером и, как это бывает в таких случаях, тут же начала тиражироваться в переложениях. Роскошную фортепианную транскрипцию почти сразу же сделал Лист, великодушно отодвинув в сторону свои собственные «Пляски смерти». Его примеру последовали другие виртуозы. Появились «Пляски смерти» для разных инструментов с сопровождением, для фортепиано в четыре руки, для двух фортепиано в восемь рук и даже для органа. Сам автор тоже сделал пару переложений и процитировал сам себя (мотив «Пляски» вместе с ксилофоном) в «Ископаемых» из своего знаменитого «Карнавала животных».

С наступлением ХХ века «Пляска смерти» легко влилась в кинематограф, телевидение, мультипликацию, джаз, рок и компьютерные игры. И хотя современного человека уже трудно чем-то удивить, мелодия «Пляски смерти» и сейчас вызывает легкий холодок необъяснимой тревоги.


ЧТО ЕЩЕ ПОСЛУШАТЬ ИЗ МУЗЫКИ СЕН-САНСА:

«Интродукция и рондо каприччиозо» для скрипки с оркестром — знаменитая концертная пьеса, написанная для испанского виртуоза Пабло Сарасате. Яркая и эффектная музыка с высоким градусом эмоций.

Вариант исполнения: Давид Ойстрах и Бостонский симфонический оркестр, дирижер Шарль Мюнш (Charles Munch).

Третья ария Далилы («Mon cœur s’ouvre à ta voix») из оперы «Самсон и Далила» — фрагмент из дуэта главных героев, популярнейшая ария обольщения, мелодия которой получила новую жизнь в разных жанрах легкой музыки, от Стива Лоуренса до Мэтью Беллами («Muse»).

Вариант исполнения: Ольга Бородина и Хосе Кура (José Cura), Лондонский симфонический оркестр, дирижер сэр Колин Дэвис (Sir Colin Davis).

«Лебедь» из «зоологической фантазии» «Карнавал животных» — самая популярная пьеса для виолончели и фортепиано из широко известного цикла Сен-Санса. После того, как Михаил Фокин в 1907 году поставил на эту музыку балетную сцену («Умирающий лебедь») для Анны Павловой, она приобрела еще большую известность.

Вариант исполнения: Йо-Йо Ма и Кэтрин Скотт (Yo-Yo Ma, Kathryn Stott).

«Аквариум» из «Карнавала животных» — пьеса удивительной красоты и достоверного изображения в звуках прозрачности воды и грациозных движений рыбок за стеклом. К флейте, фортепиано и струнным Сен-Санс добавляет фантастический тембр довольно редкого инструмента — стеклянной гармоники.

Вариант исполнения: Лукас Юссен, Артур Юссен и Королевский оркестр Концертгебау, дирижер Стефан Денев (Lucas Jussen, Arthur Jussen, Royal Concertgebouw Orchestra, Stеphane Denеve).

Второй концерт для фортепиано с оркестром соль минор — один из самых любимых публикой романтических концертов, в котором особенно известна очень третья часть — энергичная и яркая тарантелла.

Вариант исполнения: Михаил Плетнев и Российский Национальный Оркестр, дирижер Конрад ван Альфен (Conrad van Alphen).

Три знаменитых «Ave Maria»: Шуберт, Гуно, Вавилов

Здесь речь пойдет не об одном, а сразу о трех очень популярных сочинениях с таким названием. Они написаны разными композиторами в разное время, но примерно одинаковы по стилю и общему характеру: это простая, лирическая, светлая и очень мелодичная музыка для голоса и аккомпанемента. По этой причине их часто путают. Кроме того, много вопросов возникает по поводу их авторства и, как ни странно, текстов.

Попробуем разобраться.


ВАЖНО ЗНАТЬ:

«Ave Maria» — это первые слова католической молитвы, составленной примерно тысячу лет назад из двух фрагментов Евангелия от Луки.

Первый — это слова архангела Гавриила деве Марии (Благовещение): «Ave, gratia plena, Dominus tecum» («Радуйся, благодати полная! Господь с Тобою»). Второй — приветствие Святой Елизаветы, обращенное к Марии: «Benedicta tu inter mulieres et benedictus fructus ventris tui» («Благословенна Ты между женами и благословен плод чрева Твоего!»).

Православный аналог этой молитвы звучит со словами «Богородице Дево, радуйся».


Тысячу лет назад молитва «Ave Maria» пелась на мелодию григорианского хорала. Но позже появилось множество других ее музыкальных вариантов. А в XIX веке этот текст и вовсе вышел за рамки духовной музыки. Очень многие композиторы написали на него музыку, не предназначенную для исполнения в церкви.

Перейти на страницу:

Все книги серии Классика лекций

Живопись и архитектура. Искусство Западной Европы
Живопись и архитектура. Искусство Западной Европы

Лев Дмитриевич Любимов – известный журналист и искусствовед. Он много лет работал в парижской газете «Возрождение», по долгу службы посещал крупнейшие музеи Европы и писал о великих шедеврах. Его очерки, а позднее и книги по искусствоведению позволяют глубоко погрузиться в историю создания легендарных полотен и увидеть их по-новому.Книга посвящена западноевропейскому искусству Средних веков и эпохи Возрождения. В живой и увлекательной форме автор рассказывает об архитектуре, скульптуре и живописи, о жизни и творчестве крупнейших мастеров – Джотто, Леонардо да Винчи, Рафаэля, Микеланджело, Тициана, а также об их вкладе в сокровищницу мировой художественной культуры.В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Лев Дмитриевич Любимов

Скульптура и архитектура / Прочее / Культура и искусство
Как начать разбираться в архитектуре
Как начать разбираться в архитектуре

Книга написана по материалам лекционного цикла «Формулы культуры», прочитанного автором в московском Открытом клубе (2012–2013 гг.). Читатель найдет в ней основные сведения по истории зодчества и познакомится с нетривиальными фактами. Здесь архитектура рассматривается в контексте других видов искусства – преимущественно живописи и скульптуры. Много внимания уделено влиянию архитектуры на человека, ведь любое здание берет на себя задачу организовать наше жизненное пространство, способствует формированию чувства прекрасного и прививает представления об упорядоченности, системе, об общественных и личных ценностях, принципе группировки различных элементов, в том числе и социальных. То, что мы видим и воспринимаем, воздействует на наш характер, помогает определить, что хорошо, а что дурно. Планировка и взаимное расположение зданий в символическом виде повторяет устройство общества. В «доме-муравейнике» и люди муравьи, а в роскошном особняке человек ощущает себя владыкой мира. Являясь визуальным событием, здание становится формулой культуры, зримым выражением ее главного смысла. Анализ основных архитектурных концепций ведется в книге на материале истории искусства Древнего мира и Западной Европы.

Вера Владимировна Калмыкова

Скульптура и архитектура / Прочее / Культура и искусство
Безобразное барокко
Безобразное барокко

Как барокко может быть безобразным? Мы помним прекрасную музыку Вивальди и Баха. Разве она безобразна? А дворцы Растрелли? Какое же в них можно найти безобразие? А скульптуры Бернини? А картины Караваджо, величайшего итальянского художника эпохи барокко? Картины Рубенса, которые считаются одними из самых дорогих в истории живописи? Разве они безобразны? Так было не всегда. Еще меньше ста лет назад само понятие «барокко» было даже не стилем, а всего лишь пренебрежительной оценкой и показателем дурновкусия – отрицательной кличкой «непонятного» искусства.О том, как безобразное стало прекрасным, как развивался стиль барокко и какое влияние он оказал на мировое искусство, и расскажет новая книга Евгения Викторовича Жаринова, открывающая цикл подробных исследований разных эпох и стилей.

Евгений Викторович Жаринов

Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Культура и искусство

Похожие книги

Айвазовский
Айвазовский

Иван Константинович Айвазовский — всемирно известный маринист, представитель «золотого века» отечественной культуры, один из немногих художников России, снискавший громкую мировую славу. Автор около шести тысяч произведений, участник более ста двадцати выставок, кавалер многих российских и иностранных орденов, он находил время и для обширной общественной, просветительской, благотворительной деятельности. Путешествия по странам Западной Европы, поездки в Турцию и на Кавказ стали важными вехами его творческого пути, но все же вдохновение он черпал прежде всего в родной Феодосии. Творческие замыслы, вдохновение, душевный отдых и стремление к новым свершениям даровало ему Черное море, которому он посвятил свой талант. Две стихии — морская и живописная — воспринимались им нераздельно, как неизменный исток творчества, сопутствовали его жизненному пути, его разочарованиям и успехам, бурям и штилям, сопровождая стремление истинного художника — служить Искусству и Отечеству.

Екатерина Александровна Скоробогачева , Екатерина Скоробогачева , Лев Арнольдович Вагнер , Надежда Семеновна Григорович , Юлия Игоревна Андреева

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Документальное