60 дней по пятидесятой параллели

Мария Никитична разводит руками, улыбается — она занимается водой и не знает, как быть с антилопами. Виктор Николаевич — биолог, ему довелось разводить северных оленей на Дальнем Севере, и он полагает, что в малонаселенных солонцовых степях между Узенями и Уралом следует выбрать место заповедному хозяйству с планомерным отстрелом сайгаков и широким одомашниванием антилоп. Вероятно, пришла пора основать табунное сайгаководство.

Эта идея не так уж фантастична. У сайгаков великолепно развит стадный инстинкт, маленькие сайгачата быстро привыкают к человеку, а солонцовые степи, где любят пастись сайгаки, мало пригодны для овец и скота.

— И вот еще что… пожалуй, самое главное, — хмурится Мария Никитична, — нельзя теперь жить только сегодняшним днем, складывать руки, забывать о большой воде в благополучные годы. Изобилие не упадет с неба, его загодя создавать нужно радикальными мерами, способными преодолеть, сломить засуху. А мы откладываем и откладываем строительство Волго-Уральского канала. И строить ведь можно недорого — по частям, очередями, быстро возвращая затраченные средства. Строить сначала ваше Волго-Узеньское плечо, где всем вода нужна, а затем приняться за наше, командующее всеми разливами, Кушумской оросительной системой и дряхлеющим Уралом.

После беседы с Марией Никитичной все улеглось на свои места, соединилось в целостную картину. Величественная водная магистраль свяжет лиманные полосы Волго-Уральских степей в единую оросительную систему. Недавно, когда мы в последний раз обходили московские учреждения, обновляя материал книги, инженеры Гидропроекта выложили на стол последнюю схему Волго-Уральского канала. Она вошла в Генеральный план водообеспечения Казахстана.

Вот она — схема Великого канала, жизненно необходимой артерии Западного Казахстана…

^{_{Волго-Уральский канал — жизнедеятельная артерия Заволжья и Западного Казахстана. Она соединит лиманные полосы степей Заволжья и Западного Казахстана в единую оросительно-обводнительную систему}}

ШХУНА УХОДИТ В МОРЕ

Проезжаем длинный наплавной мост. Вот мы и на бухарской стороне Урала!

Старый казацкий Яик. Вокруг широкие песчаные отмели, прибрежные заросли ив и тополей. Отсюда не видно новых кварталов города и заводов. На оставленном берегу высится точеная звонница и шатры старинного собора, видевшего осаду Яицкой крепости.

Издавна Яик считался в степях рубежом Азии. С бухарской стороны приходили кочевники, торговые караваны, отсюда устремлялись казаки громить Хиву и Бухару. В XVIII веке сюда пришли русские переселенцы распахивать земли у оборонительной линии крепостей по Уралу и Илеку. И для нас Урал рубикон. В Зауральских степях начинаются сплошные массивы недавно поднятых целинных земель Северного Казахстана.

Свежеразглаженная автострада уводит на юго-восток. Держим путь в мощный целинный совхоз имени газеты «Правда». Оттуда через степное озеро Челкар спустимся на юг, к пескам Кара-Тюбе.

Недолго балует нас асфальт. Усадьба совхоза в стороне от главной магистрали. Взметая клубящийся хвост пыли, несемся по степной дороге. У здания совхоза вылезаем из машины, запудренные до неузнаваемости. Директора совхоза находим в конторе.

Голос у него жестковатый и громкий. Видно, привык решать все по-деловому — просто и быстро. Шубин советует нам переночевать в совхозе, а утром, по дороге на озеро Челкар, заехать на ток двенадцатой бригады.

Совхоз лишь вдвое меньше государства Люксембург. В свое время он был чисто животноводческим. Осадков здесь выпадает едва больше двухсот миллиметров, и земли считались безнадежными для земледелия. Это представление складывалось веками. Русские поселенцы, освоив лишь самые лучшие черноземные земли, прилегающие к Илеку и Уралу, считали южные степи царством кочевников-скотоводов и не рисковали в одиночку осваивать их плугом. Так и повелось считать эту широкую полосу Зауральских степей «зоной безнадежного земледелия».

Директор совхоза Шубин и его помощник агроном Третьяк попробовали распахать целину и посеять пшеницу. Даже в сухой год эти первые участки дали около пяти центнеров с гектара. В Министерстве сельского хозяйства не поддержали тогда этого опыта. Пришлось обрабатывать целину на свой страх и риск. Много неприятностей испытали люди, но упорно продолжали из года в год увеличивать посевную площадь. Первый опыт помог партии правильно решить судьбу целины.

Вот уже несколько лет совхоз получает десять-двенадцать центнеров пшеницы с гектара. Отлично пошли просо и кукуруза, а в последние годы бобовые. Больше тридцати тысяч гектаров взметенной целины занято в хозяйстве под зерновыми. В совхозе три тысячи коров и около тридцати тысяч овец. Рождается мощное, высокорентабельное хозяйство с заманчивыми перспективами.