621516

– Может, оно и к лучшему, – заключила Василиса в начале осени. Нужно было собирать вещи, искать деньги, обустраивать комнату. Серёжка ждал, что со дня на день придётся снова отправляться на медосмотр в военкомат. Жизнь потекла своим чередом, и Рыжик выпал из неё так ловко и быстро, словно планировал с самого начала. Ещё когда дарил шоколадку, предлагая собственную дружбу.

Серёжка носился по делам и гадал: была ли та шоколадка (совсем крохотная, но чертовски вкусная, кстати) проявлением детской дружбы или уже тогда несуразный Рыжик влюбился в мальчишку из соседней спальни?

И еще, если удавалось посидеть в одиночестве достаточно долго, Серёжка думал совсем о другом. О том, что, на самом деле, Стёпка был прав, и то, как они с Василисой быстро сбегали в ЗАГС – всё это произошло слишком внезапно и резко. Не из-за Наташ и Маш, просто из-за того, что Васька всё ещё была его лучшим другом, а вот Рыжик внезапно превратился в недостижимую мечту. Серёжка представлял себе, как Стёпка заходит в комнату и с ехидной улыбкой на губах спрашивает: «Ну, теперь-то тебе есть, о чем жалеть?». Представлял в деталях и красках, вспоминая все те разы, когда Рыжик с довольной миной повторял своё вечное «я же говорил» или устраивал целые спектакли из забывчивости Серёжки. Представлял, вспоминал и думал: «Да, теперь есть о чем». И хотя всё это было печально, грустно и обидно, Серёжка не переставал себя мучить. Даже пиво покупал с отвинчивающейся крышечкой. Выпускал джинна с забавным «чпок», глядел на дымок и, сцепив зубы, повторял про себя: «Пусть он вернётся». Потом делал первый глоток и вспоминал ту самую бутылку. Ту, на которой остался вкус чужих губ. Рыжик, если бы он был сейчас поблизости и захотел прокомментировать весь этот бред в Серёжкиной голове, наверное, называл бы этот нелепый жест стеклянным поцелуем. Или выдумал бы что-то ещё круче.

– Пусть он вернётся, – тихо бормотал Серёжка, открывая вечерами дверь в их с Василисой комнату. Но Рыжик вопреки своему обыкновению не стал устраивать спектакля. Никаких известий, писем, передачек через друзей от него не было. Серёжка почти поверил, что Стёпка свалил из города.

***

Столкнулись они случайно. Конечно, событие это было не то чтоб совсем уж невероятным в относительно небольшом городке (чай, не столица), но всё равно Серёжка напрягся, когда увидел стоящего возле кафешки Стёпу.

Рыжик отрастил волосы, теперь они смешно болтались на ветру. Он был одет в форму официанта, и по торопливым затяжкам Серёжа понял, что Стёпка работает прямо в этой вот кафешке. Дело было на другом конце города, куда занятой и целеустремленный Батькович не забредал просто так. К сожалению, в военкомате его отправили к ортопеду именно сюда, на окраину, потому что какая-то бабушка захворала, а справка нужна была вот прямо сейчас, иначе прости-прощай спокойная жизнь. Батькович стоял рядом со Стёпой и никак не мог подобрать подходящих слов, чтоб поздороваться.

Время поджимало, вечером ему нужно было отрабатывать смену, а из-за злосчастной бабульки пришлось потратить дополнительный час на тряску в маршрутке. Поэтому со всей деликатностью Серёжка шлёпнул Рыжика по плечу и заявил:

– Попался.

Стёпа дёрнулся, резко обернулся и вытаращился на лучшего друга полными ужаса глазами.

– Ладно тебе, расслабься, – добавил Серёжка, заметив произведенный эффект. – Думал, совсем сбежал, да?

Стёпа ничего не ответил, поднес сигарету к губам и затянулся. Серёжа заметил, что в Рыжике изменилась не только прическа. Он повзрослел. Неказистая фигура обросла какими-никакими мышцами, черты лица погрубели, и теперь Рыжик был больше похож на мужчину, чем на подростка из детдома. Серёжка разглядывал его, а Стёпа курил, и вот это уже было как раньше.

– Как ты тут? – спросил Батькович, насмотревшись.

– Подрабатываю, – сухо ответил Рыжик, кивнув в сторону кафе.

– Я так и понял, – сказал Серёжка, и, чувствуя, что разговор не клеится, решил сразу подойти к основной части. – Стёп, возвращайся, а? Без тебя плохо. Васька волнуется.

Рыжик посмотрел на него строго, и Серёжка прочел в этом взгляде: «Ляпнул ты знатно, только до Василисы мне и есть дело! Молодец, ничего не изменилось с последней встречи». Батькович попятился и отвернулся.

– Слушай, у меня всё нормально, – внезапно ровным и спокойным голосом сказал Стёпка. – Я тут работаю, денег хватает. Поступил на бюджет на филфак. В общаге дали место. Всё у меня нормально, не переживайте.

Серёжка разглядывал асфальт под ногами и пытался утрясти в голове мысль о том, что у Рыжика действительно всё было в порядке. Получается, что это только Серёжка страдал и мучился от того, что Рыжика нет рядом, а Стёпку всё устраивало. Ощущая себя обманутым и преданным, Батькович развернулся и пошел обратно, хотя ему не нужно было туда идти, да и вообще время поджимало катастрофически.

– Ты куда намылился? – угадав чужое состояние, возмутился Рыжик. Догнал и остановил, ухватившись за руку. Серёжка тоже остановился. Они постояли молча, и Стёпа не разжимал хватку, а Серёжка не уходил.