621516

– Скажите, доктор, могу ли я за дополнительную плату попросить кого-нибудь из персонала зайти ко мне домой? Чтобы они проверили, все ли в порядке.

По лицу хмурого ворона Джонатан понял, что окружающие беспокоились о его судьбе ничуть не меньше того, как сам он беспокоился теперь о судьбе своего сына.

– Я просто хочу убедиться, что он не натворил глупостей, пока я здесь.

***

Один из охранников согласился зайти в дом к известному учёному без каких-либо денег. Наоборот, принёс Джонатану небольшой букет цветов – в знак признания заслуг.

Его возвращения мистер Кранчберг ждал больше, чем известий о родах от Марты. Новое сердце билось в груди, и Джонатану казалось, что вместе с этим сердцем и сама грудная клетка, и все остальное тело его тоже стало новым.

Разговор, который привел к катастрофе, стал вдруг неважен и мелочен. Мистер Кранчберг понял, что находится в опасной близости от того, чтобы в славной фамилии осталось только два, не самых лучших, представителя. Мелочная вдова и престарелый консерватор. Что же до Джонатана и Джеймса, совершенно ясно, что их судьба внезапно повисла на тонкой веревочке чужого сердца.

Выдержит ли?

– Мистер Кранчберг, там никого нет, – с порога выдал запыхавшийся охранник, высунувшись из-за двери наполовину. Вероятно, боялся, что Мэгги выгонит его. И был прав – сестра тут же начала махать рукой и шикать.

– Спасибо. Спасибо вам, большое, – поблагодарил Джонатан. – Мэгги, я хотел бы вызвать полицию или сделать ещё что-то… Как правильно вести себя в таких случаях, вы не знаете? Нужно сообщить о том, что мой сын пропал.

Дрожь. Холод. Частый пульс.

Всё повторяется.

***

Проснувшись после тяжелого дня, наполненного разговорами с доктором и офицером местной полиции, мистер Кранчберг с удивлением увидел возле себя фигурку спящего мистера Холланда. Стивен спал в кресле, смешно приоткрыв рот. Если бы не это, Джонатан мог бы испугаться, но уязвимость молодого человека была слишком откровенной, поэтому Кранчберг деликатно покашлял.

– Что вы здесь делаете, Стивен?

Мистер Холланд протер глаза, испуганно уставился на Кранчберга, словно видел впервые, а затем тяжело вздохнул. Джонатан понял, что тот пришел не просто так. Должно быть, не хотел лишать спокойного сна.

– Мистер Кранчберг, – вежливо начал Стивен, – видите ли, так вышло, что… Дело в том, что я знаю, где находится ваш сын.

Новость ударила Джонатана в живот, и у него перехватило дыхание.

– С ним все в порядке, даю слово, но… понимаете, я пообещал ему, что никому не скажу, где он находится. И это было до того, как я узнал… понимаете?

Джонатан понимал, но лишь отчасти. Его накрыло волной облегчения от того, что сын не пропал без вести, и в мире нашелся человек, которому не было все равно. Последние недели научили мистера Кранчберга, что далеко не всегда родственники – надежный тыл. Мэгги, доктор Стерлинг, Джеймс, безымянный охранник – каждый из них заботился о Джонатане, не имея на то никаких оснований, кроме неясной заметки в газете об известном ученом.

– С ним точно все в порядке, Стивен? Он ни во что такое не вляпался?

– Нет, – мистер Холланд отрицательно покачал головой. – Он уволился из той фирмы. Торговля медицинскими товарами – знаете?

Джонатан кивнул.

– Мы встретились в парке. Я пил, потому что потерял Мэтью, а он – потому что думал, что потерял вас.

Джонатан закрыл глаза и попытался представить. Теперь, с новым сердцем, он мог позволить себе такую роскошь.

***

У Джеймса Кранчберга в жизни было совсем не много развлечений. Во-первых, он любил подолгу гулять вечером. Иногда выбирал ночной парк, иногда – пустынные улицы. Во-вторых, он мог прийти в клуб и выпить там пару бутылок пива. Светлого, нефильтрованного, всегда одной марки.

Зато у Джеймса было много работы, забот и планов. Один из них он так и не смог воплотить – признаться отцу, что вместо девочки он мечтает когда-нибудь привести в дом мальчика. Сильного, уверенного в себе, похожего на Кранчберга старшего силой воли, характером и складом ума.

Сказать удалось только совсем пошлое: я – гей. Джеймсу было противно от этого, но еще противней от того, что после он не сел в машину скорой вместе с отцом, не проехал в больницу и не дежурил там возле операционной, пока мистеру Кранчбергу залатывали сердце.

Он совместил оба своих хобби, купил бутылку пива и распил ее в ночном парке, разглядывая звезды. Надеясь, что никому в такой час не приспичит идти мимо.

И все-таки, вопреки мечтам, просидеть в одиночестве ему не удалось.

На скамейку неподалеку сел молодой человек. Вернее, молодой мужчина – такие типы, по наблюдениям Джеймса, из мальчиков сразу становились мужчинами. Никаких подростковых бунтов, никаких поездок в Вегас. Четкий план на жизнь, расписанный в пять лет, и подправленный красной ручкой на полях старомодной тетради в более зрелом возрасте.

Джеймс посмотрел на незнакомца пристальнее и понял, что четкий план на жизнь дал трещину. Возможно даже рухнул – по таким, как он, ничего нельзя сказать ровно до тех пор, пока они не падают на пол с остановившимся сердцем.

***