69 мест, где надо побывать с мертвой принцессой

Конец семидесятых Алан провел за чтением многочисленных книг из издательского списка Джона Калдера, хотя и не любил признавать это. Таким образом, от Самуэля Беккета, Уильяма Берроуза и Александра Трокки он пришел к французским писателям, таким как Ален Роб-Грийе, Маргерит Дюрас, Клод Симон и Натали Сар-рот. Неудивительно, что его экземпляр «Книги Каина» был первым британским изданием в твердой обложке, сделанным Джоном Калдером в 1963 году и приобретенным Аланом пятнадцать лет спустя, когда он все еще оставался этим мифическим зверем, «тинейджером». Экземпляр «Молодого Адама», также приобретенный им в секонд-хэнде в конце семидесятых, был карманным изданием Pan с классической обложкой шестидесятых. Его экземпляры порнографических книг Трокки свидетельствовали о том, что интерес к этому писателю был, наверное, у него более устойчивым, чем он готов признать. Там были издания Olympia Press «Моей жизни и любимых: пятый том» и «Элен и желание», добытые в секонд-хэнде в начале восьмидесятых. Алан приобрел издание в мягкой обложке «Сафо с Лесбоса», когда оно было переиздано Star в 1986-м. Экземпляры «Чувственных дней Элен Сеферис», «Школы греха» и «Белых бедер» оказались переизданиями в мягкой обложке, выпущенными американским порноиздательством Masquerade Books в начале девяностых. «Плетки» оказались менее доступными. Чтобы приобрести свой собственный экземпляр, Алану пришлось ждать, пока Blast Books переиздаст их в 1994 году, хотя он и читал роман в Британской библиотеке еще в восьмидесятые. Ему также удалось достать «Невидимое восстание миллиона умов: читатель Трокки» под редакцией Эндрю Мюррея Скотта, выпущенное Polygon Books в 1991 году. Хотя он владел рядом книг, которые перевел Трокки, в его коллекции не было поэтического сборника «Мужчина на досуге», и он прямо признавался, что ему неинтересны стихи этого автора.

После долгих споров я отстояла неприкосновенность моего жилища, и мы поехали в «Аеду» на Бридж о’Ди, где неплохо провели время в кафе для покупателей. В этот момент Алан вернулся к теме «Плеток». Он утверждал, что описание Глазго как серого шотландского города в этом романе было совершенно неправильным и вводило в заблуждение. Любой, кто хорошо знал всю Шотландию – и здесь важно помнить, что Трокки очень мало прожил там, будучи взрослым, – понимает, что серым городом являлся в этой стране Абердин, так как был построен из серого гранита. Материалы, использованные для постройки Глазго, во многом отличались от тех, с помощью которых обрел свой облик Абердин. Принимая во внимание, что Абердин находится на Восточном побережье, заявление Трокки, что шотландские города Западного побережья серые и Глазго самый серый из всех, становится еще более нелепым и смехотворным. На примере только одних «Плеток» знание Трокки Шотландии было столь же неубедительным, как и его сентиментальное изображение Горбалз. По этой причине Алану казалось странным, что лондонский издатель Трокки Джон Калдер выделил эту главу в «Плетках» как настоящее литературное достижение в своем эссе, написанном для специального номера Edinburgh Review, посвященного писателю.

Выпив капучино, мы покружили по «Асде», и Алан взял пару упаковок продуктов моментального приготовления. Затем мы понеслись как на пожар к «Сейнсбери» в Бридж о’Ди. Как раз в это время Алан связал свои размышления о Трокки с «Биографией Томаса Лэнга», упомянув о том, что отец писателя был пианистом. Утверждали, что Трокки якобы имел родственников, занимавших высокие посты в Ватикане, и вне зависимости от того, было это правдой или нет, влияние этого института отчетливо прослеживалось в «Плетках». Тайное общество, описанное в книге, Папа Священной Боли, Кардиналы Боли, Великие Магистры Боли и подчиняющиеся им обычные наставники и наставницы Боли – все это явно срисовано с Католической Церкви. Алан считал, что, переворачивая вверх ногами религиозные предрассудки своей семьи, Трокки пришел к воспроизведению в своей прозе того самого, что он страстно желал уничтожить. Упражнение, каждой частью своей столь же бесполезное и реакционное, как и так называемые черные мессы сатанистов. Ущерб Ватикану, конечно, с большей вероятностью могли нанести сверхревностные новообращенные, а не Трокки. В этом отношении Алан выделил тошнотворные сексуальные описания пятилетнего принца в патетической фантазии Фредерика Рольфа «Адриан Седьмой».