6fe33687fe1e42e8f005473e4c927e62

Выбравшись из сугроба на дорогу, Шанталь отряхнула снег и, закутавшись поглубже в плащ, зашагала к городу.

Когда она добралась до театра, день клонился к вечеру.

- С вами все в порядке, мисс? – озабоченно поинтересовался дежуривший на своем обычном месте Дэни, когда она вошла в фойе.

- О, да. Вполне, – кивнула Шанталь, изо всех стараясь выглядеть и вести себя как обычно. Ей даже удалось выдавить улыбку. Правда, эта улыбка больше походила на гримасу и сквозь нее просвечивала бесконечная усталость, но у девушки не было ни сил, ни желания заботиться о правдоподобности своих ответов.

Дэни смерил ее мрачным взглядом и насупился.

- Я вам не верю, – хмуро буркнул он. – Сначала выбегаете из театра, словно ошпаренная, исчезаете на несколько часов неизвестно куда, а затем возвращаетесь растрепанная, вся в снегу и уставшая, словно на вас целый день мешки возили, и утверждаете, что с вами все в порядке. И вы думаете, я вам поверю?

- Но это правда, – попыталась возразить та, но Дэни перебил ее.

- Я что, похож на дурака? Да вы же едва языком шевелите от усталости! А я думал, вы мне доверяете. А еще говорили, что мы с вами друзья! – в его голосе прозвучали нотки обиды и разочарования.

- Дэни, – на этот раз голос актрисы прозвучал ясно и твердо. И так повелительно, что мальчик вздрогнул и невольно вытянулся по струнке. – Со мной. Действительно. Всё. В порядке, – раздельно произнесла Шанталь, четко выговаривая слова, словно подводя некий итог их короткому разговору, – Это был очень трудный день, и я действительно несколько устала. У меня возникли кое-какие проблемы. Но это проблемы личного характера, и я не хочу обсуждать их с кем бы то ни было. К тому же, в этом нет никакой необходимости – все уже благополучно разрешилось. Поэтому давай оставим все как есть и просто забудем об этом, хорошо?

- Да, мисс, – холодно и равнодушно произнес мальчик, как обычно отвечал посетителям театра.

Девушка тяжело вздохнула. Она прекрасно видела, что паренек обижен, но не могла, да и не хотела посвящать его во все перипетии своей нынешней, а тем более прошлой жизни. Улыбнувшись, но на этот раз более тепло и искренне, она ласково взъерошила ему волосы.

- Прости, Дэни, но я действительно не могу тебе ничего объяснить. Будет лучше, если мы оставим всё как есть, поверь мне. Ты – мой друг и пытаешься мне помочь, я знаю. Но ты ничего не можешь сделать. И никто не может. Я должна сама с этим справиться. Понимаешь? Сама.

С минуту он с сомнением смотрел на нее, а затем отвел взгляд и нехотя кивнул.

- Понимаю.

- Вот и хорошо. А теперь я, пожалуй, пойду к себе и немного отдохну. Сегодня был очень трудный день.

Шанталь направилась к лестнице, но, ступив на первую ступеньку, снова обернулась и как-то неуверенно посмотрела на мальчика, словно раздумывая, стоит ли говорить.

- И вот еще что, Дэни, – наконец произнесла она. – Пожалуйста, никому не говори о моем странном поведении сегодня. Мне бы не хотелось, чтобы остальные волновались. Особенно месье Поль. Ему и так забот хватает, незачем беспокоить его такими пустяками.

- Как пожелаете, мисс Шани.

- Спасибо, Дэни.

Отвернувшись, она продолжила путь. Двигаясь скорее по инерции, чем осознанно, она поднялась на самый верхний этаж, где располагались служебные помещения, вошла в гримерную и обессиленно упала на стул. Она чувствовала себя так, словно какой-то невидимый гигант высосал из нее все силы, оставив пустую оболочку. Ужасно ломило кости, а тело ныло от усталости.

«Боже мой, наконец-то все закончилось», – подумала она и, словно ожидая этого сигнала, отяжелевшие веки опустились, а голова стала клониться на грудь.

Но тут дверь снова распахнулась, с грохотом ударившись о стену. Испуганно вздрогнув, Шанталь вскочила на ноги и ошеломленно уставилась на нее. На пороге стоял Альберт. Вернее, мистер Уильям-Альберт Эндри – самый богатый, знатный и влиятельный холостяк Чикаго, который несколько месяцев ухаживал за ней, посещая все ее спектакли и преподнося скромные букеты фиалок вместо огромных корзин роз и дорогих подарков, как это делали остальные ее поклонники, который сразу же прекратил преследовать ее, стоило ей лишь попросить его об этом, и которому, хотя она не признавалась в этом даже самой себе, таки удалось покорить ее сердце. Ну… или почти удалось. В первое мгновение ей показалось, что она все-таки заснула и все это лишь сон, игра усталости, воображения и тайных чувств. Девушка зажмурилась, а затем резко открыла глаза и несколько раз тряхнула головой, но ничего не изменилось. Она по-прежнему стояла в своей гримерной, а прямо напротив нее, тяжело опираясь рукой на косяк и прожигая ее мрачным, почти жестоким взглядом, стоял Уильям-Альберт Эндри. Не сводя с него изумленно распахнутых глаз, она машинально ущипнула себя за руку и едва не подпрыгнула от боли.

«Значит, это не сон», – молнией пронеслось у нее в голове.

- Что… Что все это значит? – наконец пробормотала она, понемногу приходя в себя. – Зачем вы здесь? Я же просила вас не приходить больше. Сплетни…