6fe33687fe1e42e8f005473e4c927e62

«Дьявол побери всё на свете!!! Я не буду думать об этом сейчас, иначе сойду с ума. Я подумаю об этом потом. Не здесь. И не сейчас. Потом».

Отшвырнув подушку, он поднялся и устало направился к двери. Что-то скрипнуло у него под ногой. Остановившись, Альберт нагнулся и, пошарив рукой по полу, поднял предмет. Это оказалась шпилька. Длинная, тонкая женская шпилька для волос. С минуту он смотрел на нее отсутствующим взглядом, как на некую диковину. О чем он думал в эту минуту? Что чувствовал? Никто этого не знал. Не знал и сам Альберт, тупо уставившийся отсутствующим взглядом на погнутую шпильку. А затем сунул ее в карман и почти бегом вышел из комнаты.

В доме было тихо и темно. И пусто. Увешанные картинами и полускрытые бархатной драпировкой стражи-стены вытянулись по струнке. На высоких резных потолках танцевали ночные тени. Сонно плыло по коридорам мерное тиканье часов. Альберт начал спускаться на первый этаж. Его шаги звонким эхом летели по дому, разрывая сонное забытье. Тишина удивленно расступалась, а затем смыкалась за его спиной, провожая возмущенным молчанием. Потревоженные непривычным шумом, ночные тени испуганно метались. Но Альберт не замечал их. Глядя прямо перед собой и, казалось, позабыв обо всем на свете, он шел вперед. Четко и уверенно, постепенно убыстряя шаг. Шел в единственное место на земле, которое действительно считал своим домом – в библиотеку. Именно в этой комнате он провел большую часть детства: занимался с учителями, прятался от тетушки и посланных ею на его поиски слуг, мечтал, думал, просто сидел, удобно устроившись в уютном кресле, и…. Читал, читал, читал. Читал дни напролет, упоенно перелистывая шуршащие страницы и с жадностью постигая многообразный, красочный, фантастически прекрасный и безумно интересный мир, спрятанный в маленьких черных значках, разбросанных по белоснежному полю. Это вовсе не означало, что он проводил здесь ВСЁ свое время. Нет, Альберт был очень подвижным и страшно непослушным ребенком. Он любил бегать по лесу, ездить верхом, купаться в реке и заниматься еще тысячью вещей, которыми испокон веков занимаются все мальчишки в счастливую пору беззаботного детства. Но именно здесь, в этой комнате с огромными окнами, занавешенными темными бархатными портьерами, и множеством громадных, от пола до потолка, стеллажей, заставленных в несколько рядов книгами, появился Альберт – мечтатель, путешественник, любитель зверей и птиц. Здесь, в этой комнате, он впервые и пока еще мысленно вдохнул ветер далеких странствий, ощутил соленый запах моря, палящий зной пустыни, головокружительную свежесть гор. Здесь научился ценить друзей, помогать нуждающимся, защищать слабых. Здесь он стал самим собой. И именно здесь он проводил большую часть времени, посещая Лэйквуд. Возвращаясь после долгого отсутствия, он вновь входил в эту комнату, садился в старое уютное кресло с высокой спинкой, обтянутое вытершимся от времени бархатом, и раскрывал какой-нибудь томик, пусть даже не выбранный специально, а просто первый попавшийся, взятый с ближайшей полки. В воздухе витал до боли знакомый и родной запах пыли, кожи и старой бумаги, и ему казалось, что он вновь обретает себя. Время отступало, словно морская волна во время отлива, унося с собой переживания, страдания, заботы, неприятности непростой взрослой жизни, все наносное и лживое, мешающее увидеть верный путь, и он вновь становился мальчишкой. Здесь он был самим собой. Эти стены знали многое, о чем никто даже не догадывался. Пожалуй, только они знали истинного Альберта. Но они надежно хранили его секреты. И вот он снова шел туда, чтобы в который раз поделиться с этими молчаливыми стражами своими бедами и подумать в их уютной тишине о том, что же ему делать дальше.

Миновав последнюю ступеньку лестницы, он ступил на мраморный пол просторного холла. Эхо его шагов усилилось и заметалось по залу, гулко отражаясь от стен. Альберт замер на секунду, прислушиваясь, а затем продолжил путь. Но тут дверь, ведущая в малую гостиную, открылась и в холл вышла...

- Элиза? – словно внезапно наткнувшись на невидимую стену, Альберт замер на месте, изумленно глядя на стоящую в дверях девушку. На ней были те же меховые шляпка и пальто, что и утром, и, судя по всему, она только что приехала или, наоборот, собиралась покинуть дом.

Довольная произведенным эффектом, Элиза с трудом подавила торжествующую улыбку и подошла ближе.

- Добрый вечер, дядюшка, – выдержав эффектную паузу, она чуть наклонила голову вбок и неторопливо смерила его задумчивым, пожалуй, даже слишком задумчивым и серьезным взглядом, после чего добавила. – Или, скорее, доброй ночи.

- Что вы здесь делаете? – только и смог вымолвить все еще не пришедший в себя Альберт.