747: Creating the World's First Jumbo Jet and Other Adventures from a Life in Aviation

Я наблюдал, как Джек Уодделл запускает двигатели и разгоняет их до полной мощности. Внезапно двигатель номер 2 остановился. Он не заглох, а мгновенно остановился, и возникший крутящий момент толкнул всю мотогондолу вверх к крылу. Это была серьезная и потенциально очень опасная неисправность.

Мы сняли этот вентиляторный агрегат и разобрали его в нашей мастерской. Оказалось, что вал вентилятора сломался и заклинился в лопатках статора двигателя, резко остановив вращение всего двигателя. Я сразу же связался с компанией Pratt & Whitney и с ужасом обнаружил, что они ничуть не удивлены. "Да, мы все знаем об этом", - сказали мне. "Мы изменили конструкцию вала и изготовили для вас целую кучу замен".

Через несколько дней грузовой самолет DC-6 приземлился и выгрузил эти валы. Я заставил наших людей разбирать имеющиеся у нас двигатели и устанавливать запасные валы вентиляторов, что было огромной работой.

Я был в ярости, но дело было не в дополнительной работе. Дело было в отсутствии открытости со стороны Pratt & Whitney. Скрывая от нас свои проблемы, они могли убить кого-нибудь на трапе или даже сбить наш самолет в полете. В Boeing мы так не работали.

Отношения с Праттом, нашим близким партнером по программе, начали портиться.

───────

После того как 747-й поднялся в воздух, в компании Boeing возросли надежды на то, что она сможет принять участие в Парижском авиасалоне 1969 года. Этот международный авиасалон проводится в июне каждого нечетного года и является самым престижным авиашоу в мире. Специалисты по продажам, маркетингу и финансам компании Boeing настойчиво просили показать 747-й, тем более что компании Douglas и Lockheed разрабатывали свои собственные широкофюзеляжные самолеты - DC-10 и L-1011 соответственно.

Решение было принято на высоком уровне: Если мы сможем сделать Париж безопасным, мы сделаем это. Мы удвоили усилия, но весь март и апрель я был уверен, что у нас ничего не получится. Мы оставили за Джеком Уодделлом, шеф-пилотом, право окончательно решить, может ли 747-й участвовать в шоу.

Самой большой проблемой было приобретение четырех подходящих двигателей. Почти каждый JT9D, который мы получили от Pratt & Whitney в те первые дни, не обладал надежностью и запасом мощности, необходимыми для того, чтобы наш испытательный парк мог покинуть непосредственную близость к нашей летно-испытательной площадке. К тому времени было построено еще больше 747-х, и наш испытательный парк вырос до пяти самолетов, четыре из которых были переданы заказчикам после проведения летных испытаний. Для Парижа мы взяли самолет под номером 4 и оснастили его лучшими двигателями, которые смогли найти. После нескольких летных испытаний все выглядело достаточно хорошо для испытательного полета из Сиэтла в Нью-Йорк и обратно без посадки. Если самолет и его реактивные двигатели будут работать нормально во время этого испытания, решил Джек, то он выпустит этот корабль для Парижа.

Я встретил Уодделла, когда он приземлился после этой поездки в Нью-Йорк. "Ну, все получилось", - сказал он с опаской. Не обменявшись больше ни словом, мы поняли, что дело сделано. Мы также знали, что это чертовски сложное обязательство, особенно если учесть, что нам предстоял беспосадочный перелет из Сиэтла в Париж.

Мы вылетели из международного аэропорта Сиэтл-Такома, потому что там была более длинная взлетно-посадочная полоса, чем в Пейн-Филд в Эверетте или Боинг-Филд в Сиэтле. В полете участвовало всего несколько человек, и я был одним из них. Мне уже доводилось участвовать в нескольких испытаниях 747-го, но этот полет был совсем другим и доставил мне истинное удовольствие. Он дал мне хорошее представление о том, как этот большой самолет будет работать в условиях авиакомпании. В ходе полета мы также получили данные о расходе топлива на дальние расстояния, которые оказались очень близки к нашим прогнозам.

Конечно, все мы немного опасались проблем с двигателями. Если бы мы потеряли один двигатель или даже два, мы могли бы лететь дальше, так что проблем с безопасностью не было. Но не добраться до Парижа с четырьмя работающими двигателями было бы настоящим позором. Наш экипаж потихоньку нажимал на рычаги управления, избегая резких переключений дроссельной заслонки. К счастью, эти большие Pratt & Whitneys работали безупречно.

Среди новых технологий, которые 747-й должен был внедрить в коммерческую эксплуатацию, была инерциальная навигация - система, которая определяла наше местоположение без привязки к внешним сигналам, например, к радионавигационным приборам. Состоящая из чрезвычайно чувствительных акселерометров и гироскопов, эта система вычисляла наше положение относительно мира исключительно по ощущениям от движения самолета.